— Он был жив?
— Не знаю.
— Кто там был?
— Никого.
— Что было дальше?
— Я сразу же закрыла дверь.
— Хорошо, а второй раз?
— Я услышала шум и опять заглянула.
— Кто там был?
— Да никого я не видела! — закричала кормилица. — Никого там не было, никого!
— Пусть будет так. — Иван Дмитриевич взял женщину за руку. Не бойся, вспомни, что ты там увидела? Не спеши отвечать, подумай…
В глазах Екатерины застыло непонимание.
— Хорошо. Если не хочешь, не вспоминай.
— В гостиной никого не было, только колыхалась штора, как будто от ветра.
Пристав в бессилии опустился на стул в гостиной, вытер лоб платком.
— Иван Дмитриевич, я ничего не понимаю, я подозреваю всех. В особенности Шляхтина. Мы так и не узнали, сколько на самом деле было выстрелов. Два? Три? Каждый имел возможность совершить преступление. Мне хочется подвергнуть их всех аресту как сообщников.
— Что, нашли ваши молодцы пистолет?
Пристав, не говоря ни слова, вышел и вернулся темнее ночи.
— Нет, не нашли.
— Тогда не спешите с выводами. Наше расследование, признаюсь вам, близко к завершению. Вспомните слова кормилицы: она заглянула в гостиную, и ей показалось, что хозяин мертв. На самом деле он был жив, просто сидел в кресле, уставившись в одну точку. Он был весь в тяжелых мыслях после столкновения со Шляхтиным. Его заторможенное состояние можно понять, состояние боли и стыда, охватившее его из-за поведения родственника. Дверь закрыта. Хозяйка бежит в свою комнату, воспитательница еще не заглянула в гостиную. Именно в ту минуту и происходит убийство.
Начальник сыска по очереди осмотрел шторы и пол за каждой из них.
— Вот здесь кто-то стоял, — указал он пальцем на два маленьких бурых пятнышка. — И с орудия убийства скатились капельки крови. С полной уверенностью могу сказать, что орудием. убийства был инструмент сапожника — шило.
— Но в квартире никого не было, кроме известных нам лиц.
Путилин поднялся с коленей.
— Это и насторожило меня.
— Значит, был кто-то в шапке-невидимке?
— Вот именно.
— Но мы не в сказке.
— Да, мы не в сказке, — задумчиво произнес Иван Дмитриевич. — Но убийца из тех, на кого не обращают внимания, и потому кажется, что на нем была надета сказочная шапка.
— Нам же назвали всех, кто был в квартире.
— Всех, да одного забыли. Мы не задавали этот вопрос кухарке.
— Опрос по новому кругу?
— Можете считать так. Думаю, смогу назвать неизвестного и даже причину убийства.
— Сима, скажи, кто сегодня был в квартире?
— С утра привозили продукты…
— Нет, когда был убит господин Рыжов.
— Как всегда: немка, Долбня, Мария Степановна, Алексей-Иванович, Катька. Да, еще заходил Катькин Степан. Я его кормлю на кухне по воскресеньям.
Пристав от неожиданности чуть не подпрыгнул.
— Вот и подтвердилась моя догадка, — пояснил Путилин приставу, когда они возвратились в столовую. — Сапожник со своим инструментом — шилом. Теперь все встало на свои места.
— Так просто?
— Да, господин пристав, так просто.
— Если б не вы, я считал бы Шляхтина убийцей.
— Ну, рано или поздно вы тоже докопались бы до истины. Мой помощник сообщил, что после убийства квартиру никто не покидал, за этим следил дворник. Скорее всего, Степан прячется в комнате Екатерины.
— Но каковы его мотивы?
— Вы знаете, что чувство ревности присуще не только высшему свету, но и остальным смертным.
— Но кто же?..
— Я думаю, что наш убитый сластолюбец не пропускал ни одной красивой женщины, а Екатерина — женщина молодая и привлекательная. Степан, наверное, что-то узнал и сегодня решил поговорить с господином Рыжовым, но нежданный визит Порфирия ему помешал. Он стал свидетелем скандала, узнал о похождениях Алексея Ивановича. Шляхгин действительно стрелял дважды, так что гильзу можете не искать. Вскипел наш Отелло и после бегства Порфирия вонзил шило, которое носил с собою, господину Рыжову в глаз. Сообразил, что можно свалить вину на Порфирия. Рана от шила действительно похожа на пулевое отверстие, но пули-то внутри нет, так что правда все равно бы открылась. Потом он стоял за шторой, а когда представился случай, проскользнул в комнату жены. Вот и вся история. В сущности, простое дело.
ЗЛОВЕЩАЯ НАХОДКА
Последний день мая, начавшийся с безоблачного неба и яркого восходящего солнца, запомнился жутким происшествием.
…Сходни надсадно скрипели и прогибались под тяжестью людей, поднимавшихся на барку с мешками на плечах. Парнишка, которого Господь не обидел молодецкой силой, скинул с широких плеч мешок, отер лицо тряпицей и замер. Что-то завернутое в холстину плыло по каналу.