И тут я увидел в полу щель. Она была едва заметна, но я все равно сумел разглядеть ее, несмотря на то что стемнело и только луна светила в оконный проем. Я провел по ней рукой, собрал пальцем грязь и пыль и наткнулся на железное кольцо от крышки, которая был у меня прямо под ногами. Мое сердце ликовало. А как же иначе? Я нашел погреб, в котором до меня никто не бывал!
Я поднял крышку и нащупал лестницу. Под светом луны, сопровождавшим меня, спустился вниз. Было прохладно и пахло землей — это то, что я почувствовал сразу, отчетливо и ярко. Было темно и немного страшно, но я все равно стал двигаться вперед, руками ощупывая пространство перед собой. Я убеждал себя, что бояться нечего и что я, конечно, никак не могу ждать до утра, чтобы все тут осмотреть. Наткнулся на что-то. Провел рукой. Ряды банок — больших, трехлитровых. Наверняка там огурцы. Готов был спорить, что огурцы.
И я продолжил шарить руками по стенам, полкам, по чему-то еще, что валялось у меня под ногами, пока наконец не потрогал нечто странное, необычное. Я никак не мог понять, что же это такое, а когда понял, то попятился к стене. Скелет. Я сказал это вслух, и мой собственный голос испугал меня сильнее всего, но я все равно зачем-то повторил еще раз: «Скелет».
Я вынырнул из подвала с такой быстротой, какой сам от себя никак не ожидал. И, оказавшись наверху, хотел бежать, но с трудом сдержался. Надо было успокоиться. Вот что я подумал в первую очередь: наверное, это и есть хозяин дома, наверное, смерть застала его, когда он спустился сюда за огурцами. Но если это так, то он мертв, он скелет, и теперь уж точно ничего мне не сделает. Я остался сидеть возле люка, только на всякий случай закрыл его. Я не мог уйти, не мог двинуться с места, но и не мог перестать представлять, как кто-то в ночи вдруг выползает оттуда. Я не решался лечь спать, хотя меня клонило в сон. Я чувствовал, как закрываются мои глаза и, наверное, даже дремал, но все еще думал, что не сплю.
Потом наступило утро. Холодный серый рассвет. Я открыл люк подвала. Неясный квадрат света освещал то, что было внутри, и спускаться теперь туда было не так уж страшно. Я увидел спички: они лежали на маленькой полочке у самого входа. Коробок был почти полон, но самое главное, что спички не отсырели, они все еще горели по-настоящему! Я зажег одну, чтобы осмотреться, и тут же обнаружил, что в тех самых банках, где должны быть огурцы, на самом деле лежали гвозди. Старые ржавые гвозди… Зачем они здесь? Какой дурак хранил столько гвоздей в трехлитровых банках? Бесполезная вещь. Я с силой ударил кулаком по стене, и костяшки пальцев тут же заныли. Распрямил ладонь: она немного дрожала, но вроде бы я ничего себе не сломал.
Подойдя к тому месту, где лежал скелет, я расхохотался. Оказалось, это были всего лишь какие-то палки, железные и деревянные: грабли, лопаты, совки, сваленные в одну невообразимую кучу. И как мне могло прийти в голову, что эти палки были когда-то живым человеком?! Ну и дурак я! Идиот!
Тогда-то я и понял, что пора сваливать из этой деревни. Все, хватит.
Наконец-то. Я снова на трассе. Как и раньше, иду вперед, только теперь вместо рюкзака — пыльный мешок из-под картошки за плечами. Но это неважно: я все еще жив, я все еще в этом мире.
Сегодня я видел скитальцев. Сначала — мужчину и женщину, которые шли мне навстречу. Они двигались медленно, шаркая ногами по асфальту, и то и дело хватались друг за друга. Усталые, изможденные, равнодушные. Чахоточники, что с них взять. Им недолго уже осталось. Мы кивнули друг другу, но слабо и неуверенно — раньше я так здоровался, когда видел на улице знакомого, но не мог вспомнить, откуда я его знаю.
Через несколько часов мне повстречался еще один — какой-то смурной парень. Он шел медленно, накинув капюшон на голову и глядя себе под ноги, и даже не обернулся, когда я оказался рядом. Какое-то время мы шли в одном и том же темпе, но он так и не Обратил на меня внимания. Я подумал, что мог бы напасть на него сзади, повалить и отобрать еду (или что там у него было) — вряд ли он стал бы сопротивляться. Но так и не сделал этого. Ясно же, что ничего ценного у него с собой нет. Я пошел вперед, потому что мог идти быстрее, чем он, и вскоре парень остался далеко позади.