— Вы напрасно празднуете победу.
— А вы слышали залпы фейерверков и крики «ура»? Капитан будто не заметил моей иронии и продолжал:
— Даже если вы действительно ничего не помните, то вас ждет настоящее открытие.
Я уселся в кресло напротив него.
— Уверен, вы уже готовы им поделиться. Выкладывайте.
— Развяжите меня, черт возьми! В конце концов, я все еще руководитель этой чертовой посудины!
Он заговорил как заправский капитан: видимо, разозлился не на шутку. Я вынул из кармана трофейный электрошокер, демонстративно переложил в другой карман, подошел к капитану и принялся его развязывать. Когда я возился с кабелем, освобождая ноги капитана, с его плеча на меня смотрел попугай, и я бы не удивился, если б он, скажем, спикировал на меня и начал бомбардировку. Или просто вцепился в волосы. Но у попугая был совершенно безмятежный вид, будто его хозяина регулярно связывают незнакомые люди. Когда я закончил и вернулся на прежнее место, капитан с наслаждением растер затекшие запястья.
— На свободе лучше, а, капитан? — спросил его я. Он свирепо на меня зыркнул, но ничего не сказал. Я добавил: — Вы обещали поведать о каком-то открытии.
— Я помню, — огрызнулся он. Затем осторожно потрогал пальцем фингал и поморщился. — Так вот, слушайте. Авария, о которой знают все, — не совсем авария. Около двух недель назад, ночью, я бодрствовал, когда это случилось, поэтому лучше всех знаю об истинном состоянии дел…
Ну хоть о чем-то он знает лучше всех, подумал я.
— …с нами столкнулось нечто неизвестное. По сути, оно-то и повредило солнечные батареи и антенну. Но самое главное — оно сумело столкнуть нас с орбиты. Поскольку вы ничего не помните, возможно, вы также ничего не смыслите в космических делах, поэтому я вынужден пояснить. Скорость станции на орбите составляет около трех километров в секунду. Надеюсь, вам не надо объяснять, как это много. Иными словами, к летящей пуле подлетела другая пуля и слегка ее подтолкнула, изменив траекторию. Такое можно было сделать только намеренно, только руководствуясь точнейшим расчетом! Вследствие этого станция начинает падать на Ариадну. Со дня надень мы достигнем плотных слоев атмосферы и тогда… Теперь вы понимаете, что произошло?
Это было не открытие, которое обещал мне капитан. Это было объяснение всего, что произошло со мной и с обитателями станции. Это и был «чужой».
Стараясь выглядеть спокойно, я спросил:
— Иными словами станция обречена?
— И вместе с ней все мы, — с садистским наслаждением улыбнулся разбитыми губами капитан и тут же скривился от боли.
— Да, капитан, вы отмщены, — добавил я. — Вы хоть сумели определить, что именно в вас врезалось?
Капитан отрицательно покачал головой, и попугай передвинулся на край его плеча.
— Мы не можем ни изменить траекторию, ни подать сигнал бедствия. Наш флагман будет здесь только через месяц, поэтому нам крышка.
— Потрясающе, — пробормотал я.
Меня мучил один вопрос: каким образом те, кто посылал меня сюда, намеревались спасти экипаж станции? Что я должен предпринять в этой ситуации? И еще: интересно, сознавал. ли я, залезая в спасательную капсулу, что, по сути, ложусь в собственный гроб?
— Кстати, вы имеете возможность спастись, — услышал я голос капитана.
Я что, сказал про спасательную капсулу вслух? Кажется, нет. Я фыркнул:
— Неужели вы могли подумать, что я не уступлю место в шлюпке женщине?
Капитан устало махнул рукой.
— Ладно, давайте прекратим нашу войну. Я не хотел вас обидеть. Однако же вы оказались здесь не случайно. Так для чего же?
— Вот и я думаю о том же, капитан, — сказал я. — И, увы, мне ничего не приходит в голову.
— А я, дурак, намеревался с помощью ареста подтолкнуть вас к более активным действиям.
Капитан совсем выдохся. Он был хмур и выглядел безнадежно больным. Кажется, надежда, которая жила в нем все это время, покинула его. Мне стало его жаль, и я предложил:
— В конце концов, спасательная капсула может быть разыграна в лотерею…
— Замолчите! — Капитан вскочил, и попугай взмыл к потолку от неожиданности. — Как вы смели подумать…
— Ну-ну, капитан, полегче! Я тоже не хотел вас обижать или унижать. Просто все на станции в данном случае имеют равные шансы воспользоваться спасательным кругом. И если вы, как истинный капитан, решили не покидать тонущее судно, это только делает вам честь.
Капитан неожиданно обмяк и снова опустился в кресло.
— Если бы вы знали, как я устал, — пробормотал он и потер виски.