Хмарь всё наползает, опутывает ноги, не даёт двинуться с места. Как в замедленной съёмке Лина с усилием разворачивается и видит, как Макс и Сергей вместе уходят по коридору. Она смотрит вслед и не может пошевелиться. С каждым шагом уходящего от неё Макса внутри Лины что-то трещит, как крепкая ткань, которую пытаются разорвать руками. Она не чувствует боли рвущегося сердца, как раненый не чувствует раны во время боя. Она пока в шоке, и шок спасает её, оставляя в живых.
***
Разрыв произошёл. Девочка будет очень долго и тяжело болеть, но они оба останутся живы. И у них будут дети, и каждый вырастит свою ветвь родового древа. Эти два Рода разойдутся. Такое иногда происходит: половинки встречаются, успевают почувствовать друг друга, но вместе оставаться не могут. Что же делать, если это произошло? Искать снова. Вопреки легендам, распространившимся среди современных людей, у каждого на свете больше одной половинки. Половинка встречается одна на миллион, и это не фигура речи, а статистика. То есть, у каждого человека в каждом миллионе людей есть по половинке.
Если человек изо всех сил пожелает найти того, кто подходит ему лучше других, как ключик и замочек, его желание обязательно осуществится. Так скоро, как это будет возможно. Конечно, если он не собьётся с пути и не примет чужую половинку за свою, не свяжет с ней свою жизнь и судьбу. Увы, так живут многие. Так живёт сегодня большинство людей. Так плодятся слабые ветви родовых деревьев. Ведь на каждом дереве встречаются такие веточки – неказистые, затерявшиеся в кроне. Но они тоже живут и дают потомство, дают дереву жизненные соки. Как могут, как умеют, как получается. Иногда не получается, и люди покидают друг друга, чтобы искать дальше. Некоторые ищут всю жизнь, до самой смерти.
Успокаиваться рано. Плохой человек сработал, как требовалось. Но разрубить такую сильную связь с одного удара вряд ли получится. Их будет тянуть друг другу. Тот, кто однажды вдохнул запах своей половинки, уже не сможет его забыть, и поневоле станет искать его, снова и снова, желать почувствовать его вновь. Пока их раны зарубцуются, пройдёт время, и всё это время боли будут мучить, то ослабевая, то снова усиливаясь. Каждый из них однажды почувствует то же, что чувствуют люди, потерявшие руку или ногу – фантомные боли. Это когда болит та часть тебя, которую отняли. Даже если ты отдал её сам, добровольно.
Макс чувствует себя странно. В какой-то момент показалось, что наступило облегчение, что с плеч упала ноша, которую он взвалил на себя, даже не заметив этого. Простая интрижка с девушкой, ни к чему не обязывающий трёп, поцелуи, желание переспать с ней – что в этом необычного? Дело молодое. Были и раньше девчонки, и увлекался ими тоже, и спал кое с кем. Конечно, опыт у Макса намного скромнее, чем он рассказывал Лине. Прихвастнул, чего уж греха таить. Захотел произвести впечатление на взрослую девушку. Произвёл, твою мать. Даже не понял, как закрутилось всё, что и не сообразишь, где вход, где выход. Как выбраться, как снова стать тем, кто я есть – свободным молодым человеком, у которого вся жизнь впереди?.. Спасибо Серёге, тот всё чётко разложил: вот вход, вот выход. Сделаешь так, получишь вот это. Ничего сложного. Это как с аппаратурой: главное точно следовать инструкции и соблюдать технику безопасности. Тогда всё будет работать, как надо, без сбоев и поломок.
Витька, конечно, парень хороший, но у него взгляды взрослого мужика. Втюрился в свою Аллочку, жениться будет, детей нарожают. Ему пора, он уже созрел. А мне ещё гулять и гулять. Не жениться же в семнадцать лет. Что я в жизни видел? Да ничего пока что. В институт надо поступить, для начала. Как там в песне: первым делом самолёты, ну а девушки – потом.
Только саднит в груди, и не по себе как-то. Нет, Линку не жалко, её вина тоже есть. Эгоистка она, только о себе думает. А что я от стояка скоро на стенку полезу, это ничего?.. Но всё-таки, неприятно, из-за разговора этого дурацкого. Я бы мог и помягче как-то, но Серёга зенками своими всю спину высверлил. Ладно, проехали.
***