Чип вздохнул с облегчением.
Это был счастливый поворот событий. Это означало, что у них не должно быть проблем с тем, чтобы на него напасть. У него не будет времени, чтобы отреагировать или отразить их нападение. Там не было никаких признаков миссис МакKензи. Еще лучше. Работа с ними по отдельности будет менее хаотичной. Они могли “зафиксировать” старика и затем пройти в спальню, чтобы связать и заткнуть рот его жене, которая, вероятно, уже спала. Чип к этому моменту чувствовал себя уже лучше. В конце концов, все будет хорошо.
Лиза проскользнула через арку и переместилась прямо за спинку кресла. Чип снова последовал ее примеру и начал улыбаться, поскольку старик снова их не заметил. Улыбка дрогнула, когда Лиза сунула пистолет в карман и вытащила большой охотничий нож из куртки. Он даже не знал, что у нее есть такой нож. Его сверкающее, чистое лезвие говорило ему, что он было совершенно новый, что, возможно, он был куплен совсем недавно.
У Чипа перехватило дыхание.
Что, блядь, она делает?
Шокирующий ответ пришел через несколько секунд, когда она наклонилась над креслом и провела лезвием по горлу Кена МакКензи.
5.
Чип хотел закричать, но в горле застрял камень. Или, по крайней мере, так он чувствовал. Слепая паника и ужас сделали невозможным крик или глотание. Он не мог понять, что видит, на любом уровне.
Кен МакКензи рухнул вперед из кресла, приземлившись на руки и колени, кровь зaбрызгала дорогой коврик под ним. Он поднял дрожащую руку к горлу, возможно, думая, что сможет остановить смертельный поток крови, но шансов на это не было. Кровь бежала слишком быстро. Отверстие, созданное лезвием Лизы, было слишком большим, оно разорвало его яремную вену или сонную артерию, в зависимости от того, что было в передней части горла.
Камень в горле Чипа внезапно растворился.
- Чтo ты, блядь, сделала?!!
Внимание Лизы было приковано к Кену. Когда ее голова повернулась в направлении Чипа, он увидел волнение, вспыхнувшее в ее глазах. И там было что-то еще. Гнев. Сначала он подумал, что это потому, что он снова заговорил вслух. Им по-прежнему приходилось иметь дело с миссис МакKензи. Предупредить ее об их присутствии сейчас - после того, что сделала Лиза, - может оказаться катастрофическим. Но вскоре он понял, что ее гнев был из-за чего-то другого. Ей нравилось наблюдать, как МакКензи истекает кровью, и она разозлилась на Чипа, что тот отвлек ее.
Последние силы умирающего покинули его, и он рухнул на пол, где дернулся раз или два, прежде чем полностью застыть. Кровь продолжала течь из перерезанной вены в его горле еще несколько мгновений, окрашивая часть коврика вокруг его головы глубоким алым оттенком.
Святое ебаное дерьмо!
Чип до сих пор не мог поверить в это, несмотря на очень серьезные доказательства перед собой.
Лиза только что кого-то убила. Что за хрень? Что за ебанaя хрень?
Ни разу во время обсуждения их первого набега она не упоминала ничего о чьем-либо убийстве. На самом деле она изо всех сил старалась убедить его, что ничего подобного не произойдет. Она сказала ему, что они возьмут оружие только для запугивания. Никто не пострадает, по крайней мере, не серьезно. В худшем случае им, возможно, придется ударить кого-то по голове, чтобы заставить их сотрудничать, но убийства не было в повестке дня. Лиза сказала это самым недвусмысленным образом.
Чип снова посмотрел на нож.
Он наблюдал, как мокрая кровь капает с его кончика и плюхается на пол.
Значит, нож все это время лежал у нее. Она сказала Чипу только то, что, по ее мнению, ему нужно было услышать, чтобы согласиться с ее планом. Убийство Кена МакКензи было частью ее личной программы с самого начала.
Кто-то взвизгнул.
Взгляд Чипа оторвался от сверкающего лица Лизы. В конце арки, в дальнем конце гостиной, стояла неуклюжая женщина позднего среднего возраста. У нее были вьющиеся седые волосы и мешки под глазами, и она была одета в кружевную ночную рубашку, которая выглядела более подходящей для женщины в два раза ее моложе. Через арку был виден свет. Чип был уверен, что это произошло в последние несколько секунд. Жена убитого услышала шум и вышла посмотреть, ни на минуту не ожидая увидеть ничего более ужасного, чем зрелище, которое встретило ее.