— Конечно, помню. Он нам с Сэмом две книжки свои подарил. А еще мы несколько раз встречались в Нью-Йорке. Припоминаешь, Сэмуля?
— О да! Замечательная семья! — подтвердил Сэм.
За обедом разговор продолжился о разных пустяках, хотя Белоглазову очень бы хотелось поскорее перейти к делу. К счастью, перед тем как подать кофе, Катя напомнила мужу: «Сэм, тебе пора на боковую. Не беспокойся, наши гости тебя извинят».
Сэм отправился на второй этаж в спальню, а Сидорова принесла из кухни приготовленный кофе и присела за стол.
— Ну что, мальчики? У вас проблемы или мне это только померещилось? — спросила она.
— Давай, брателло, излагай тему, — предложил Волк.
— Дело в том, — начал Белоглазов, — что мы с Димой представляем одну очень солидную коллекторскую структуру. Настолько солидную, что именно нам правительство поручило взыскать долги с некоего Козлюка Ивана Анисимовича. В девяностых он зарегистрировал на Багамах фирму и через офис на Манхэттене занялся реализаций брильянтов, похищенных из государственного хранилища драгоценностей. Значительную часть выручки наш подопечный присвоил и потратил на приобретение в США недвижимости и прочих материальных и финансовых активов. На все это имущество у нас имеются с собой копии документов. Оригиналы, изъятые у преступника, хранятся в Москве. Сам Козлюк числится в бегах, хотя, возможно, скрывается в Штатах. Наша первейшая задача — установить его местонахождение. Как мы полагаем, он в любом случае вынужден будет заняться восстановлением утраченных документов, подтверждающих право собственности. Ясно, что при этом ему надо будет объявиться. Образно выражаясь, всплыть на поверхность. Вот тут-то мы и рассчитываем его прихватить. Наша организация в курсе того, где вы работаете. Если вы поможете найти Козлюка, то окажете тем самым огромную услугу не только родине, но и нашей структуре. А уж мы, поверьте, сумеем по достоинству оценить ваше содействие.
— Что ж, ваш план представляется достаточно разумным, — немного подумав, ответила Сидорова. — В Америке немало фирм, специализирующихся в области подобного рода расследований. Почему бы вам не обратиться к одной из них?
— Видите ли, существует несколько причин, заставляющих нас отвергнуть такой вариант. Во-первых, совсем не факт, что наши потенциальные партнеры смогут найти Козлюка. Однако очень приличный аванс они, безусловно, потребуют. Для нас, в случае неудачи, это станет неоправданной финансовой потерей. Во-вторых, львиную долю тех средств, что получится изъять у преступника, нам придется вернуть государству. Любая фирма вынуждена платить налоги, арендовать офисы, содержать штат сотрудников и нести массу прочих расходов. Все эти издержки перекладываются, естественно, на плечи заказчиков. Вот и выходит, что после оплаты услуг американских партнеров, нашей структуре останется лишь навар от яиц. С другой стороны, воспользовавшись своим служебным положением, вы смогли бы заработать очень приличные деньги. При этом и мы не остались бы внакладе. Что скажете?
— Вообще-то, мальчики, я работаю в ЦРУ всего лишь уборщицей, — солгала Катерина. — На вашем месте я бы не стала переоценивать мои возможности. Правда, кое-кто из сотрудников мне немножечко симпатизирует. Можно, конечно, попробовать. Как знать, может, кто-нибудь из них и согласится заработать лишний доллар? Одним словом, мне надо немного подумать Если я правильно поняла, вы привезли с собой копии документов. Могу ли я с ними ознакомиться?
— Запросто, — ухмыльнулся Тофик, доставая из кармана «флэшку». — Тут все, что у нас имеется.
— А как будем держать связь?
— Здесь уже забиты номера наших с Тофиком мобильников, — сообщил Федор Феликсович и протянул Кате купленный накануне изящный телефончик.
«Гаджет» выглядел очень эффектно, оттого что был декорирован стразами, издали похожими на настоящие брильянты.
Глава 13
В подвале крематория царил таинственный полумрак. Может, и не очень таинственный, но все-таки жутковатый. Наверное, потому, что под низеньким потолком теплилась лишь тусклая лампочка, свет которой отбрасывал странные, леденящие душу тени.
Папа Сильверст с Рамзесом сидели на потертом продавленном диванчике. Перед ними в скрипучем деревянном кресле покоилась мужская фигура с обездвиженными липкой лентой конечностями. Мужчина выглядел довольно сомнительно. То есть внешность его вряд ли внушила бы доверие не только представителям органов правопорядка, но и простым, ни разу не сидевшим гражданам. К тому же особый «шарм» индивидуальным особенностям его облика придавал синебагровый «фингал», полыхавший под левым глазом субъекта.
— Мой друг Жорик Шекспирян часто повторял оболтусу своему Гамлету: «Чем я тебя породил, сукин ты сын, тем я тебя и убью, гадёныш!» — произнес Арнольд Валентинович тихим задумчивым голосом. — Правда, это не помогло. Пацана все равно посадили.
— Волки позорные! — заныл связанный.
— Кеша, а кто это? — поинтересовался Папа Сильверст.
— Да так, один безпредельщик. Герасимов его фамилия. А погоняло у него Муму, — пояснил Иннокентий Игоревич. — Месяц, как с зоны откинулся. С тех пор не просыхает. Пришлось двое суток взаперти его подержать. Чтобы собразиловка у него хоть чуть-чуть заработала.
— Нуда, я что-то припоминаю. Это не он ли порвал нашу декларацию, а потом плюнул в рожу парламентеру? Ай-я-яй! Как нехорошо!
— Он самый, — подтвердил Рамзес. — А теперь вот в террористы записался. На кого работаешь, гнида? — обратился он к пленнику.
— Да вы чего?! — возмутился тот. — Какие такие террористы? Не при делах я, в натуре. Зуб даю.
— И винтовка, конечно, не твоя. И взрывчатка. И чертежик взрывателя, разумеется, не ты рисовал. Почему же везде отпечатки твоих пальцев имеются?
— У-у-у! — взвыл «террорист», задергавшись в кресле.
— Надо бы с ним еще поработать, — заметил Арнольд Валентинович. — Кино ему показать. То, которое Вася для интернета снимал. Объяснить мужику, что именно говорить придется на следственном эксперименте. Про перспективы растолковать, которые ему светят.
— Это все Васькина забота, — заверил Рамзес. — Артурчик велел, чтобы он сам косяки свои разруливал.
— Нет, Кеша. Васька слабак. Лучше ты сам обрисуй нашему гостю в деталях, как бедолага недельки две будет на тот свет добираться. Если, конечно, нас не послушает. И вообще пожалеть его надобно. Сопьется ведь на воле. Нечего ему тут делать. На зоне его обогреют, накормят, оденут-обуют. Охранять будут круглые сутки, чтобы никто его не обидел. Не жизнь, а малина…
Ровно через три дня утренние новости большинства российских электронных средств массовой информации начались с краткого сообщения с пометкой «молния». Звучало оно примерно так: «Ночью в столице был задержан гражданин, подозреваемый в совершении на территории Москвы трех террористических актов. Как нам только что сообщили в пресс-службе МВД, данное задержание явилось итогом тщательно спланированной и успешно проведенной операции столичных правоохранителей. Следствию удалось собрать неопровержимые вещественные доказательства, свидетельствующие о причастности задержанного к инкриминируемым ему деяниям. Подозреваемый уже дал чистосердечные признательные показания. Сегодня он будет доставлен в Басманный суд для избрания ему меры пресечения».
Приблизительно в то же самое время или чуть позже Волк с Белоглазовым, сидя в баре отеля «Уотергейт», готовились отойти ко сну. Тофик уже выпил на ночь стакан молока. Федор Феликсович неторопливо допивал третий бокал двойного виски со льдом, но, как обычно, без содовой.
— Чего-чего?! — вдруг встрепенулся Волк, повернув голову в сторону телевизора.
Тофик тоже обратил свой взор на экран, где демонстрировалось изображение симпатичной девушки азиатской наружности. Девуленька что-то бойко щебетала на непонятном языке.
— Ну и дела! — пробормотал Федор Феликсович, дослушав телевизионное сообщение. — Японцы передают, что по всей Москве гремят взрывы. Множество убитых и раненых. Власти в панике и не знают, что делать.