Не хочу больше никогда ее видеть. С этого момента у меня нет матери, как и не было отца.
— Кажется, догадываюсь теперь, почему она так желала выпроводить меня из дому и сплавила в руки Глеба. Сначала мне казалось, что дело лишь в том, что она ревнует своих ухажеров ко мне, которые довольно часто на меня заглядывались. Теперь всплыло в памяти другое: после окончания школы я плотно занялась фотографией, заработала немного денег и поделилась с мамой желанием нанять сыщика, который найдет моего отца. Тогда мама закатила громкий скандал. И я подумала, что лучше сделаю это втихаря, ведь она наверняка всего лишь не хочет бередить старые раны. А мне хотелось найти отца. Хотя бы просто увидеть его. Возможно, он даже не знал, что я есть у него. — Я вздохнула, стараясь прогнать старую, гнетущую боль, и почувствовала, как Лео ободряюще погладил меня по плечу. Он не перебивал, внимательно слушал, не сводя с меня глаз. — В итоге я все-таки наняла сыщика. Он начал расследование, но потом я встретила Глеба и как-то все завертелось-закрутилось. Я временно отказалась от расследования, потому что хотела потратить деньги на другое — на салон красоты, новое белье, одежду, чтобы выглядеть в глазах Глеба все лучше и лучше… — Навернулись слезы. Сколько времени пройдет, пока исчезнет обида и я смогу рассказывать об этом периоде жизни лишь с легкой грустинкой в глазах? Не знаю. Явно это произойдет нескоро.
— Оставь его в прошлой жизни. Представь, что этой ночью прежняя Майя умерла и родилась новая. И эту новую Майю впереди ждет счастливая и обеспеченная жизнь, в которой нет места таким людям, как Глеб. А в будущем я на квадратный километр подобных придурков к тебе не подпущу.
В будущем? Лео вновь подкупал меня — жестоко и беспощадно. Делал вид, будто наши отношения никогда не закончатся. Что, если он всего лишь разбрасывался словами? Так в духе бабников! Навешать лапши на уши только с единой целью. Нет ни одной гарантии того, что он не бросит меня, забыв обо всех обещаниях сразу же, как получит желаемое.
— Не стоит давать столь громкие обещания, когда не уверен, что их выполнишь, — сощурив глаза, вперилась взглядом в огненные танцы в его радужках. — А на твои сладкие речи ради постели я как не покупалась прежде, так и не собираюсь сейчас.
Его губы растянулись в соблазнительной улыбке, а в глазах принялись резвиться бесенята.
— Ты самая беспощадная, бессовестная и жестокая девушка, которую я встречал. Причем не только ко мне, но и к себе, — он скользнул рукой к шее и зарылся пальцами в мои волосы на затылке. — Зачем же ты себя так мучаешь?
Опять его лицо слишком близко, а расстояние между нашими губами всего несколько сантиметров. Я чувствовала его горячее дыхание на коже, но он не делал последний шаг. Всего лишь дразнил меня, точно пытался довести до нужной кондиции. Может, даже хотел, чтобы я сама на него набросилась — в таком случае он бы почувствовал себя абсолютным победителем.
Может, мысль, внезапно всплывшая в моей голове, была неверной, но сейчас она заставила задуматься. Разве интересно играть, когда постоянно проигрываешь? Однажды терпение может закончиться и захочется переключиться на новую игрушку. Возможно, все-таки стоит иногда давать ему небольшую победу? Ну только иногда…
— Я мучаю? Посмотри на себя — нет, чтобы взять и поцеловать, так только заставляешь нервнича…
Договорить не успела. Лео впился в мои губы таким ярым поцелуем, будто хотел выместить на мне всю злость, вспыхнувшую в нем от моих слов. Я сразу же подалась ему навстречу, отвечая со всей сокрушительной страстью — она так долго томилась, распирала изнутри, и теперь, когда вырвалась, ее невозможно было остановить.
На коротко подстриженных волосах его затылка, на шее, на широких плечах — мои руки двигались везде. Я ненавидела себя, всю эту дурацкую ситуацию, игру, за первенство в которой вынуждена постоянно сражаться. Стискивала от острых чувств его каменные мышцы, не зная, чего хочу больше: придушить его или позволить себе окончательно сойти с ума от страсти. Его рука, что совсем не удивительно, нагло пробралась под юбку и с силой сжала бедро. Низ живота вмиг стянуло приторной истомой, внутри взметнулся мощный вихрь желания — и ноги невольно расслабились. Колени раздвинулись всего на чуть-чуть, я еле сдерживала себя от того, чтобы не разомкнуть их еще шире и позволить этой наглой руке пробраться еще дальше. К трусикам, пропитавшимся моей влагой, туда, где все горело и мелко пульсировало от желания.