Дворецкий нервно дернул уголком губ.
– Он же сразу сказал, что проиграл.
Воцарилось молчание. Демоны обменялись понимающими взглядами.
Да, в благословенные далекие времена на Юге учили уважать того, кто оказался сильнее. А Ордаш был в таком возрасте, что вполне мог лично писать те правила. Когда был еще в здравом уме.
– Возвращаемся?
– И не мешкая.
Быстро приведя в чувство предводителей и взвалив на плечи бессознательного юнца, они направились к поместью – с давящим ощущением, что безнадежно опаздывают.
– Но труп!.. – спохватился лорд Эн'Крарго.
Доргер на миг сбился с шага.
– Какой труп? – безжизненным голосом спросил он.
южанин обернулся.
За их спинами осталась безжизненная пустыня. И кровь, и безжизненное тело безропотно поглотил бездонный песок.
***
Инерис с огромным облегчением уединилась в небольшой библиотеке на втором этаже – собственная комната в алых тонах начала изрядно ей надоедать, да и после изматывающего разговора с Ассаэром хотелось сменить обстановку. Доргер предупредил, что на первый этаж лучше не соваться, а вот второй от излишнего вампирьего любопытства оберегают северяне.
Она надеялась отыскать здесь хоть что-то удобочитаемое, кроме букваря, пожертвованного дворецким, но вместо этого опустилась на прохладную каменную скамью и со вздохом погладила серебристое зеркальце.
Сложно… сложно было выкручиваться, подбирать слова. Сложно смотреть на мрачного Ассаэра, прямо заявившего, что он не сможет сдержать слово и передать ей содержание беседы с императором, так как принес магическую клятву. Инерис едва ли не впервые за все время в пустыне посетило чувство, смахивавшее на угрызения совести, когда она после паузы негромко произнесла: «Я понимаю. Что ж… Я могу лишь предполагать, но если император Дариэт ищет союза – лучше всего будет с ним объединиться».
Чуть слышно скрипнуло окно, но леди-наследница, поглощенная своими мыслями, не обратила на этот звук особого внимания.
На лице Ассаэра тогда отразилось такое облегчение, что и без подслушивания стало бы ясно: угадала. Все-таки нужно что-то менять в этих магических клятвах – оказывается, есть столько возможностей их косвенного нарушения…
Как бы то ни было, а обманывать демона неожиданно оказалось неприятно.
Зеркальце сегодня не спешило радовать ее искорками – наоборот, стекло потемнело, и даже светильники не могли разогнать эту пелену.
Инерис вздохнула.
Окно с тихим стуком распахнулось. Девушка, вскочив с кресла, обернулась. И едва не заорала во всю силу легких.
Инерис искренне полагала, что после знакомства со специфической деятельностью Кэллиэна, блуждания по лесу, покушения со стороны собственных офицеров и забега по местным пустыням ее стало довольно сложно напугать.
Но Даскалиару Дариэту, который совершенно не по-императорски влез в окно, не пришлось даже напрягаться. Едва увидев эти блеклые, странно-серебристые волосы, развевающиеся по ветру, словно космы духа смерти (черная одежда довершала сходство), Инерис замерла, как кролик перед удавом. Император поднял голову, их взгляды встретились, и леди-наследница Нариме забыла даже, как дышать. В пугающей глубине глаз вампира словно переливались багровые кристаллы пустоты в окружении черных граней смерти.
Да уж, он воистину умел производить впечатление!
Но вампир не бросился на нее, как она подсознательно ожидала, только склонил голову набок, продолжая мирно стоять у окна, и понемногу страх отпустил.
Первой связной мыслью было: что он здесь забыл?
Вторая оказалась страшнее: где ее платок?!
Небрежно бросила в кресло у двери! Какая беспечность!
– Приветствую, – раздался низкий голос с чуть заметными рычащими нотками.
Узнал или не узнал?
Еле дыша, Инерис молча сделала реверанс и на подкашивающихся ногах отступила к выходу, но была остановлена холодным:
– Постойте.
Голос оказался под стать: низкий, пугающий, с отзвуком рычания в глубине.
Сдерживая нервную дрожь, Инерис боком повернулась к вампиру, не поднимая головы. Расы, близкие нежити, чувствовали боль и страх, и он будил в них не самые лучшие качества. Ни к чему провоцировать и без того опасного нелюдя.
Да и вообще, она была совершенно не готова к беседе с августейшей особой!
– Меня ведь не подводит ни зрение, ни память? Вы – леди Ламиэ, наследная княжна автономного княжества Нариме, которую на родине горестно оплакивают как безвременно погибшую от рук демонов?