– Медсестра отделения интенсивной терапии для новорожденных. Работаю в роддоме, куда доставили вашу дочь в состоянии…
– Понятно. Судя по всему, это вы не дали ребёнку спокойно умереть. Вместо того чтобы стать ангелом, из-за вас он будет никем и ничем в этом мире. Поздравляю.
– Почему вы так жестоки? – спросила Слава и сочувствующе посмотрела на хозяина дома. Вопреки ожиданиям, он ей нравился. – Вы хотите, чтобы я поверила в вашу нелюбовь к дочери? Не старайтесь. Не получится.
– Кто сказал, что я не люблю дочь? Я души в ней не чаял с момента рождения. Пылинки сдувал, соломку стелил. Всё самое лучшее для неё. Частные школы, конные клубы, бассейны, вернисажи, подиум. Учиться в Принстоне? Пожалуйста. Надоело учиться? Не беда. Дома лучше.
– И она поняла, что достойна самого-самого, и вообще всего. Простите. И всё же внук не виноват, что его мама не справилась с собой.
– Не справилась, – горько усмехнулся Жилин, признавая поражение в воспитании дочери. – Он, может, и не виноват, но это не играет никакой роли.
– Ну, почему? Вам же хочется его забрать, – горячо воскликнула Слава и поднялась с кресла. – У вас столько возможностей…
– Да, у меня миллион возможностей, кроме одной – вырастить внука.
– Почему? Вы ещё молоды. Сколько вам? Пятьдесят?
– Пятьдесят два. Возраст здесь ни при чём. Какая же вы назойливая. Вам-то что за дело. Вам этот ребёнок никто.
– Не знаю. Честно. Я работаю в роддоме четыре года, видела многое, боролась за каждого ребёнка, но этот малыш… Я не знаю, что в нём такого. Несколько дней назад он не мог дышать и походил на труп. Сегодня он дышит почти сам, он живой. В нём столько силы. Не отказывайтесь от него, пожалуйста, – взмолилась Слава, подавшись вперёд. Руки упёрлись в стол.
– Не могу я. Не могу. Мне самому осталось не так много, – не выдержал Жилин и опустил голову. Правда вырвалась спонтанно.
– Простите…
– Вы же медик, значит, умеете хранить тайны.
– Почти как священник, – буркнула Слава, опускаясь в кресло. Такого поворота она не ожидала.
– Впрочем, мне уже всё равно. Послезавтра меня здесь не будет, – вздохнул Жилин. – Имущество, бизнес, всё продано. Остался этот дом…
– Зачем?
– Мне бизнес уже не нужен. Последняя надежда была на дочь. Думал, выдам замуж и передам её мужу бразды правления, – неожиданно разоткровенничался мужчина. Несбывшиеся надежды до сих пор ранили. – Можете трезвонить по свету. Уже не страшно. Мне всё равно.
– А ваша жена? – осторожно поинтересовалась Слава.
– Жена… Жена умерла год назад. Вопросов больше нет?
– Есть. Точнее не вопрос, просьба. Ваш внук сейчас находится в перинатальном центре. Пожалуйста, навестите его. Вы единственный его кровный родственник, единственная связь с этим миром. Я оставлю вам номер телефона заведующего отделением. Его зовут Юрий Петрович, – девушка достала из рюкзака маленькую записную книжку и ручку. – Он замечательный человек. Поверьте мне на слово. Вам нужна эта встреча не меньше, чем малышу. Держите.
Записав номер, она положила листочек на стол. Несмотря на полное фиаско, ей не хотелось думать о том, что всё потеряно. Не могло всё закончиться вот так, ничем. В голову лезла назойливая мысль, что увидев внука, дед примет его. Пусть они будут вместе недолго. В конце концов, и чудеса случаются.
– Влада, вы всегда такая настырная? – спросил Жилин, взяв в руки листочек с номером и покрутив его между пальцев. Болезнь брала своё. Усталость наваливалась быстро. Спиртное ускоряло процесс.
– Не знаю, наверное.
– Муж в курсе, чем ты занимаешься? – мужчина недвусмысленно посмотрел на обручальное кольцо, блестевшее на пальце девушки, и перешёл на «ты». После стольких откровений хозяин и гостья уже точно не чужие друг другу. – Он не возражает против мотоцикла?
– А почему он должен возражать? – нахмурилась Слава. Говорить на темы своей личной жизни она не собиралась. Впрочем, и в чужой жизни ей копаться не хотелось. Если бы не нужда, и не стала бы донимать человека.
– У вас есть дети?
– Нет. К сожалению, и не будет.
– Усыновите моего внука, – вдруг предложил Жилин. Его глаза заблестели. Идея пришлась кстати. Совесть не давала покоя, потому что сопротивлялась желанию оставить ребёнка в стороне. – Вы будете обеспечены до конца жизни.
– Нет. Родная кровь, есть родная кровь. Дети из воздуха не берутся. Я найду отца вашего внука, если вы всё же не передумаете. Кстати, у вас есть предположения, кто мог им быть?
– Кто ж его знает. Вита уже полтора года не живёт здесь. Жила. Предпочитала слоняться по чужим квартирам, по мужчинам. Ты же почти священник. Перед тобой, как на духу. Пока была жива жена, мы пытались возвращать Виту домой, искали по ночным клубам. Дочь закатывала истерики и сбегала. У жены на нервной почве случился инсульт. Вита даже не похороны не пришла… Ей было всё равно. Шлялась со своей Извековой.