– Останусь дома. Никуда не пойду, – сердито произнесла девушка, пытаясь изгнать неприятное чувство вины.
Оно оказалось стойким. Всё время, пока Слава принимала душ, готовила завтрак, вяло ковыряла вилкой, пытаясь его съесть, заказывала глушитель через интернет-магазин, что-то скребло в груди. К десяти часам сидеть дома стало невмоготу. В этот момент ожил телефон. Звонил Юрий Петрович, чтобы сообщить новость. Через полчаса перинатальный центр обещал посетить господин Жилин собственной персоной. На пару секунд ликующее чувство лишило Славу голоса, его перекрыло волной торжества. Жаль, что продлилось это ощущение недолго. Реальность обнуляла все фантазии.
– Я приеду, – в итоге произнесла девушка. На другом конце связи шумно выдохнул доктор.
Разумеется, она собиралась сдержать обещание, но без энтузиазма. Собираясь, Слава представляла себе Жилина в момент встречи с внуком и понимала, что лишь дразнит себя иллюзиями. Несмотря на логику и здравый смысл ей нравился мармеладный король за его способность располагать к себе людей. Его надо бы было презирать за то, что не смог привить дочери ориентиры, что открещивался от единственного своего продолжения. Вместо этого Слава пыталась его понять, докопаться до истины, оправдать его поступки.
К перинатальному центру она подъехала в состоянии лёгкой растерянности. Недалеко под тенью раскидистого клёна стояла знакомая иномарка, чей хозяин нашёл в себе силы переступить через внутреннего демона. Сначала девушка решила дождаться Жилина, но потом передумала и, гордо подняв голову, направилась знакомым маршрутом. Её пропустили без лишних вопросов, выдали халат и бахилы. Прежде чем войти в отделение, она прислушалась, но кроме знакомых звуков – детского плача, писка мониторов – ничего не уловила. Лёгкая усмешка тронула её губы.
«А чего я хотела? – призналась Слава сама себе. – Пришёл, увидел, дал дёру. Нет смысла убеждать, если всё решено».
Ладонь прижалась к двери и легонько толкнула её, впуская в привычный мир. Здесь девушка чувствовала себя как на работе, словно и не уходила в отпуск. Знакомый запах, родные звуки, кувезы, аппаратура и те, ради кого хотелось жить. Слава сдержала порыв пройти по отделению, чтобы определиться с фронтом работ. Мозг срабатывал на автопилоте, подмечались нюансы, руки тянулись к капельницам.
– Вот и ты. Доброе утро, – прозвучал за спиной спокойный голос Юрия Петровича и отвлёк от рабочего настроя.
– Доброе утро, – автоматически ответила Слава и обернулась. Рядом с доктором стоял господин Жилин с непроницаемым выражением на лице. – Александр Николаевич, здравствуйте.
– Здравствуй, Влада, – кивнул он, не заметив, как удивился произнесённому имени доктор.
Однако высказаться он не успел, потому что зазвонил его сотовый телефон. Слава смотрела на вмиг посерьёзневшего Юрия Петровича и ставшего от этого чуть старше на вид.
– Прошу меня извинить. Работа. Всего доброго, Александр Николаевич. Влада… – он не стал продолжать, лишь махнул рукой и быстрым шагом удалился.
– Вы уже видели внука? – спросила Слава, направляясь к кувезу, где набирался сил Егорка.
– Да. Серьёзный парень, – ответил Жилин, следуя за ней. После разговора с Юрием Петровичем девушка не перестала быть загадкой, тем не менее, доверия к ней меньше не стало.
– Вы не передумали.
– Нет.
– Зря, – девушка остановилась и улыбнулась. Малыш не спал и будто ждал её. – Не знаю, кто убедил вас в летальном исходе, но медицина знает много случаев, когда неизбежное отодвигается на неопределённый срок.
– Предпочитаю быть реалистом. Завтра я улетаю в Швейцарию. Влада, – мужчина положил руку девушке на плечо, заставляя её посмотреть ему в глаза. – Моё предложение в силе. Поговорите с мужем. Попробуйте убедить его принять… Егора. Странно. Почему его назвали Егор?
– Не знаю, – соврала Слава. Предложение поговорить с мужем прозвучало так естественно, будто он был ещё жив и мог что-либо решить. От этого сердце больно сжалось. – Вам не нравится имя?
– Неожиданно. И всё же, обдумайте моё предложение. Вы ведь неровно дышите к этому ребёнку. Ни за что не поверю, что вы вот так носитесь с каждым младенцем, от которого отказались родители.
– Вы правы. Вообще ни с кем не ношусь. Егорка – исключение, но вовсе не потому, что я прикипела к нему душой. Послушайте, – Слава аккуратно сняла мужскую руку с плеча. Сегодня Жилин выглядел иначе: спокоен, собран, до невероятности привлекателен. Рядом с ним даже ей хотелось чувствовать себя женщиной. Вздох сожаления едва удалось заглушить, ибо он просился наружу. – Я работаю с детьми четыре года. Не так уж много вроде бы. Однако поверьте на слово, мне хватило одного дня, чтобы понять – у Бога свои взгляды на смерть. Кого казнить, кого миловать. У этого ребёнка изначально не было никаких шансов выжить. Звёзды не сошлись, потому что я дежурила с Татьяной Петровной, а это верная смерть. Доказано временем. К тому же мать с усердием травила плод во время беременности. Никто не возьмётся делать прогноз того, справиться детский организм или нет. Будущее пока полный мрак. И да, ребёнок оказался никому не нужен. Он должен был умереть.