– Не стоит. Тебя ценят в роддоме. Ты знаешь свою работу. Там и так потери, – намекнул Юрий на уход Татьяны Петровны, которая всё-таки добилась своего, став мамой, и хитро прищурился. – Боишься, что забыла, как детей спасать?
– И это тоже, – вздохнула Слава. Затянувшийся отпуск расслабил её. – Меня опять будут донимать вопросами, охами, ахами.
– Не будут. Вот увидишь.
– Аха, помечтай. У нас женский коллектив, а это двойной удар. Там все такие любопытные, особенно до чужого дела. А уж как советы любят раздавать. Заклюют завтра, – окончательно расстроилась девушка.
– Всё будет хорошо. Иди ко мне. Пожалуйся ещё немного, и спать, – благодушно разрешил Юрий, раскрывая объятия. Его домашнее настроение принесло покой, как обычно.
– Ты будешь мне отвечать? – вздохнула Слава, смиряясь с неизбежностью.
– Конечно. На все твои сообщения…
Но утром волнение вернулось. Юрий вызвался подвезти Славу до роддома и в дороге старательно отвлекал её внимание. Однако вместо того, чтобы попрощаться, он припарковал машину в тени здания.
– Чего сидим? Пошли работать, – по-деловому произнёс мужчина, вытаскивая ключ из замка зажигания.
– Ладно, – вздохнула Слава, выползая из машины. День выдался солнечный и тёплый. Стены роддома не вызывали ностальгии. – Не хочу.
– Гордеева, ну ты даёшь! – за спиной раздался звучный голос непутёвой Ирки. Она не лукавила, потому что тощая «зомби» действительно наела пару килограммов. – Юрий Петрович, чем вы её кормите! Ничего себе отъелась!
Слава резко обернулась и едва не зашаталась, но мощные объятия Ирки спасли от падения. Как всегда болтливая коллега за словом в карман не лезла и верещала на весь двор.
– Я специально в твою смену попросила поставить. Ты ж меня спасла. Теперь я буду спасать тебя, – не унималась Ирка, но тискать, как мягкую игрушку, перестала. – Славка, как я рада, что ты вернулась. Мне тут без тебя жизни не давали. Замучили мою совесть. Ни одного прокола. Юрий Петрович не даст соврать.
– Подожди, не тарахти. Я ничего не понимаю. Откуда ты его знаешь? – оборвала громкую речь Слава и с подозрением уставилась на развеселившуюся Ирку.
– В смысле? Эй, Петрович, она не при делах что ли? Я чего-то ляпнула? Язык мой – друг мой. Не, ну я не виновата, – развела руками изумленная медсестра. Уж, она-то была уверена, что приход нового доктора – заслуга Славы.
– Оставь нас на минуточку, – попросил улыбающийся Юрий и подождал, когда Ирка, качая головой, скроется из поля зрения. – Испортила сюрприз.
– Вот сейчас медленно и по-русски, – нахмурилась Слава, догадавшись, что происходит, но всё ещё не веря.
– У вас теперь неженский коллектив. Я уже две недели работаю здесь. Перевёлся на место Татьяны Петровны. Между прочим, все были рады и даже пошли на уступки, пообещав мне дежурства с тобой.
– Ещё бы не рады. Бабский гарнизон. Тут любому мужичку рады, а уж тебе… – вспыхнула она, представив, сколько завистливых взглядов обрушится на неё, а ещё больше на него. – Ты сошёл с ума. Здесь платят меньше.
– Зато здесь есть ты. Прости, но не могу без тебя ни дня. Это выше моих сил, – Юрий прижал её к машине и поцеловал на виду у всех желающих поглазеть. – Моя и только моя. Всегда и везде. Я узурпатор. Мне плевать, что мы не были в ЗАГСе. Я сказал всем, что ты моя женщина, моя жена, моя любовница. И только ради тебя я перевёлся сюда, ибо схожу с ума, когда тебя нет рядом. Я не живу без тебя. Пошли работать, Гордеева. Нас ждут великие дела. Проверим, действует ли проклятие чёрной метки.
– Да, Юрий Петрович, хватит обниматься. Пора работать, – смущённо хмыкнула она, покраснев до кончиков ушей. Душа ликовала. – Нет, подожди. Ещё один поцелуй на дорожку.
– Легко, – он коснулся её губ нежно и сладко, так что дрожь прокатилась по её телу и подогнулись коленки. – Но на работе ни-ни.
– Да, на работе ни-ни.
Дежурство закрутилось, стремительно набирая обороты. В этот день будто нарочно дети решили появляться на свет по сроку и раньше: доношенные и недоношенные, с проблемами и без. Слава недолго пребывала в центре внимания. Вскоре всем стало не до неё. Разговоры утихли. Жизнь вернулась в прежнее русло. Ближе к полуночи Ирка свалилась от усталости и задремала прямо за столом над журналом, похрапывая громче, чем плачут дети. Когда зазвонил внутренний телефон, Слава метнулась к нему быстрее лани, чтобы не разбудить спящую красавицу, которую не беспокоили дети, но приводили в чувство любые другие звуки.
– Да, иду, – сказала в трубку Слава и вздохнула. Пришлось будить Ирку. – Хорош дрыхнуть. Готовь два кувеза. Там двойня.