- Что здесь происходит?! Я ведь давал чрезвычайно четкие указания по поводу Минам, почему она сейчас лежит без сознания связанная в камере для заключенных?
Собеседник, по совместительству являвшийся другом адмирала, попытался оправдаться:
- Она меня едва не убила, Каерин, и, хочу заметить, что сделать это ей было бы легче, чем подхватить вирус ветряной лихорадки в зараженной равнинной местности!
- Неужели ты, в одиночку способный выстоять против сотни человек, не смог справиться с одной несовершеннолетней девчонкой?
- Девчонкой? - саркастично переспросил собеседник. - Она не ребенок, Каерин, а самое настоящее исчадие Тьмы!
- Я ее сейчас же забираю отсюда, - сжав переносицу двумя пальцами, решительно проговорил адмирал.
- Но Минам слишком слаба, ей необходим покой, не говоря уже о том, что, в связи с отказом от приема пищи, ее организму для функционирования требуется постоянное искусственное вмешательство.
- Что она сделала? - неверяще переспросил Каерин.
- Она в самой резкой форме объявила голодовку, отказавшись как от приема еды, так и воды, в то время как люди с Земли, по данным исследований, умирают от обезвоживания в течение одной недели, - поджал губы собеседник и нервно вздрогнул, когда заметил сжавшиеся ладони разозленного адмирала.
- Сейчас же открой доступ к камере и сними с нее эти чертовы фиксирующие ремни, Юн-Джин, на этом корабле она гость, а не смертница! - непререкаемым тоном произнес главнокомандующий, не сводя взгляда с тонкой фигуры, сплошь обмотанной сдерживающими жгутами и словно тонувшей в белизне.
- Я бы категорически не советовал тебе ее освобождать.
- Это прямой приказ, Юн-Джин, выполняй.
Подчиненный поднял руки вверх, признавая полное бессилие, и разблокировал пуленепробиваемую прозрачную дверь.
- Без еды и питья в подобном состоянии, в котором она находится сейчас, Минам не проживет и суток, - предупредил Юн-Джин.
- Я заставлю это невыносимое создание съесть весь ужин до самой последней крошки, - тяжело выдохнул собеседник. - Даже если она возненавидит меня за методы, к которым мне придется прибегнуть, чтобы достигнуть желаемое, я все равно не позволю ей сделать то, что она задумала.
- Почему ты не снял с ее руки подчиняющий браслет, Каерин, ведь в нашей системе рабство незаконно? - поинтересовался доктор у того, кто ранее являлся ярым противником нелегальной торговли живым товаром.
- Это сверхсовременная модель, появившаяся на рынке совсем недавно, и ее деактивация довольно затруднительна.
- Разве дело только в этом?
- Ты был решительно прав, когда сказал, что Минам совершенно неподконтрольна, и браслет является страховкой тому, что она не станет делать глупостей.
- Твои слова звучат очень эгоистично и бесчеловечно, - укоризненно заметил Юн-Джин.
- Когда я вспоминаю о том, что являюсь чудовищем, то все сразу же становится на свои места.
Время близилось к ночи космических нормосуток, и адмирал с завернутой в невыносимо белую ткань ношей направился в одну из пустующих кают. В его голове роилось множество мыслей, но объединяло их то, что все они были, так или иначе, связаны с одним маленьким хрупким существом, которого он с каждым мгновением сильнее сжимал в своих объятьях. Мужчину обуревали злость на насмешку судьбы, что перевернула его мировоззрение с ног на голову, на собственное бессилие и на то самое создание, что делало его жизнь совершенно невыносимой.
Я проснулась от того, что мою щеку кто-то гладил, и замерла, словно кролик перед удавом, стоило взгляду сфокусироваться на склонившемся надо мной мужчине.
- Неужели я попала в Ад? - спросила я слабым голосом у своего персонального мучителя.
- Стоило тебя оставить лишь ненадолго одну, как ты едва не убила оказывавшего тебе помощь врача, разнесла в хлам несколько оборудованных медицинских помещений и сама предприняла весьма талантливую попытку самоубийства, - раздраженно произнес Каерин.
- Твой высокопрофессиональный врач едва не отправил меня на тот свет, и тому, что я все еще жива, нужно быть благодарной не лечившему меня эскулапу, а моему организму, живучему, как мадагаскарский таракан, - вызверилась я.
- Почему ты отказалась от еды, Минам? - спросил адмирал в опасной близости от моего лица, в то время как смотреть на него у меня совершенно не было сил.