Она обхватила его за шею.
– Таким я люблю тебя еще больше. – Откинувшись на стену, она потянула за собой Александра, но тут нахмурилась. – Твердая.
– Значит, будешь сверху.
И вот уже Нелли сидела на коленях Александра, который неким чудом оказался сидящим на лавке.
– Лавка узкая. – Кружилась голова.
– Мне не принципиально, где сидеть.
– Можно вернуться.
– Долго.
– Ты ненормальный.
– У меня стресс. С тех пор, как увидел твое бледное тело, так что прекращай болтовню, Нелли, у тебя много работы.
И Нелли повиновалась.
Глава 36
Вот бы солнце выжигало дурные мысли.
Нелли опустила ладонь, занесенную поверх прищуренных и возведенных к небу глаз, и с закоснелой тяжестью на сердце, под натиском неугомонного волнения, зашагала к проселочной дороге – пора наведаться в Радлес.
Лица коснулось дыханье ветра, и Нелли в который раз обратила внимание на контраст между тем, что творилось у нее внутри, в потемках блеклой, утомленной души, и тем, что происходило снаружи, при ярком свете, в окружающем ее «зеленом» мире. Она в который раз восхитилась красотой здешних мест, особо неповторимой, по ее мнению, лишь по утрам: когда трава поблескивает влагой, а безмятежное небо в своей прозрачной красоте прельщает ясностью и первозданной чистотой. Все так обычно, и так прекрасно.
Далеко не прекрасным оставалось исключительно ее настроение: в дорадлесовские времена оно бывало куда веселее. Но проблема в том и заключалась: в дорадлесовские времена с ней не случалось ничего подобного: ни встреч с догмарами, ни бродяжничества, ни погружения в мир сверхъестественного. И уж тем более не становилась Нелли повинной в гибели своих (да и чужих, в общем-то, тоже) друзей по приказу очумелого психопата.
Как здесь сохранять спокойствие?
Предполагалось, что день сегодня выдастся не лучшим, поскольку, направляясь в «Красную метку», готовилась Нелли отнюдь не торжество справлять. Она готовилась к тяжелому и, не преувеличением будет сказать, к особо важному разговору с Дмитрием. Нелли беспокоило многое: увидел ли в тот злополучный день Александра, поймал хотя бы краем глаза? И речь шла не об Александре как таковом: высоком привлекательном брюнете. Речь шла именно об Александре – демоническом монстре, с отталкивающе черными когтями и смертоносными сверлящими глазами. Не стал ли Дмитрий свидетелем того, как Александр и остальные ferus срывали человеческие личины?
Она даже представить не могла, как будет задавать подобные вопросы. С чего начать? Как заикнуться? А может быть, обрушиться лавиной бреда с ходу? «Послушай, Дмитрий, а видел ли в тот вечер монстров? Да-да, таких огромных, жутких, нереальных? Нет? Да? А почему смолчал, не рассказал полиции?»
Действительно, почему не рассказал полиции? Тому же полковнику Алаеву – лучшему другу своего лучшего друга? Не уж-то испугался быть упрятанным в психушку?
Вот только страх быть непонятым оправданием являться не мог, поскольку обыкновенного Александра – Александра-человека, с красивыми зелеными глазами да с габаритами, соответствующими нормам, Дмитрий видел. Видели все, кто в час прихода Александра в «Красную метку» находился в главном зале. Однако и незнакомца, «некстати так забредшего под вечер за порцией живительного пойла», в своих рассказах Дмитрий не упомянул – почему? И сколько раз уже это «почему» останется без нужных ответов?
Хотя, быть может, Нелли ошибалась, и одному из ferus, на поверку, в образовавшейся в тот вечер толкотне, свезло проникнуть в разум Дмитрия? А кем оказался этот ferus – Александром или же Кассиэлем – значения не имело, главное – результат.
И вновь подумала о Ликерии. А много ли увидела она?
Нелли напряженно вздохнула. Темных дыр в ее жизни, требующих внимания световых прожекторов, по-прежнему оставалось много. Однако среди всех беспросветных неясностей, горой возвышаясь над остальными, стоял безответным еще один вопрос: почему на столь серьезный разговор с Дмитрием она решилась только сейчас?
Почему вопрос безопасности Александра стал актуальным для Нелли только теперь, по прошествии времени после случившегося? Раньше меньше беспокоилась о своем мужчине? Ничуть. Тогда отчего же? Почему не отложила дела, связанные со своим перерождением, и не помчалась к Дмитрию за разъяснениями? Ведь с перевоплощением своим она повременить могла, а проконтролировать словоохотливость Дмитрия – нет. В последнем случае все зависело от непредсказуемого настроения бармена.
Ответы лежали на поверхности.
Она готова: готова проститься с неоднозначным прошлым. Теперь, когда в жилах ее струилась другая, обновленная, кровь – с примесями ДНК Александра – Нелли ощущала себя иначе: более сильной, смелой, могущественной, словно вибрирующей чем-то необъяснимо мощным и в то же время незримо тонким. Тем, что подлатало истончившуюся за последние дни и недели силу духа Нелли, и позволило приступить к разрешению накопившихся за месяцы слез и лишений проблем.