– Сколько ещё тайн, ты от меня прячешь, Марк Антоний?
Не спалось, внутренний голос нашёптывал в ночи о том, что она слишком жестока к нему. Что восемь лет в заключении без женской ласки и любви для молодого парня – тяжкое испытание. А такой довод, что во временные жёны ему досталась непутёвая Фаина, и только поэтому, Марк сейчас свободен и с ней, а не растит выводок с любящей верной супругой, лишь доказывал, что их нынешняя встреча не случайна, и всё к лучшему…
Но наутро Людмила проснулась, опять-таки, с мыслью, что всё же, Марк виноват сам. Надо было сказать правду ещё на рынке, да мог бы просто поставить её в известность, что был женат, но в разводе. И, вообще, почему она должна терпеть такой позорище на работе из-за его бывшей жены?.. Но червь сомнений убивал позавчерашнюю решительность насчёт «прощай навсегда!»
День прошёл в работе, Марк не появлялся, телефон молчал. Людмила пошла с обходом участка по вызовам, это отвлекало. Она дольше, чем обычно, задерживалась на каждом вызове, более пространно объясняла больным, что и как принимать, спешить было некуда… В одной из квартир ей открыла немолодая женщина и пригласила к дочери. Людмила внимательно прослушав Кристину, так звали больную, обнаружила бронхит, выписала больничный и, пока занималась рецептами, около неё всё время крутился мальчишка лет восьми – её сын. Бабуля пыталась его увести из комнаты, чтобы не мешал, но ребёнок остро хотел общаться,
– Как тебя зовут? – спросила Людмила.
– Павлик, – обрадовался мальчик, что на него обратили внимание.
– Сколько тебе лет?
– Семь, совсем скоро восемь будет, – прыгая на одной ножке, сообщил он.
– Ты уже ходишь в школу?
– Да, только мне не нравится… – и мальчик оттопырил нижнюю губу подковкой.
– Понимаете, доктор, мы недавно переехали, пришлось поменять школу, – оправдывалась бабушка.
– Да я уже догадалась, давно на этом участке работаю, почти всех знаю, а с вами не знакома.
– Жизнь заставила поменять квартиру, – вздохнула женщина.
– Мам, не надо, кому это интересно?! – проворчала дочь.
– Ничего страшного, со мной всем делятся, – пожала плечами Людмила, – и плохим, и хорошим…
– Спасибо Вам, доктор... – словоохотливой дамочке надо было, кому-то излить душу, и Людмила спросила, просто так,
– А, отец-то есть у Павлика, извините?
– Помер он, и ребёнка не увидел даже…
– Есть, есть! – обиженно прокричал Павлик, махнув на бабушку рукой, – только, он давно ко мне не приходил!
– Жаль, – вот и ещё одна драма, – подумала Людмила, и добавила перед уходом, – не болейте. С наступающим…
– Спасибо, и Вас…
Глава 19.
Около дома, когда Людмила уже собиралась зайти в подъезд, к ней откуда-то из-за газонных кустов выскочил Геннадий. Судя по тому, что его колотило и нос слегка посинел, поджидал он её давно,
– Людочка, привет!
– Привет! – она даже испугалась от неожиданности.
– С, наступающим!
– И тебя с наступающим, Гена!
Людочка, а можно к тебе? – он состроил просящую мину в надежде её разжалобить.
– Гена, ты же от меня ушёл. Причём безо всяких объяснений. Я, вообще-то, тебе несколько раз звонила, а ты не удосужился ни ответить, ни перезвонить…
– Людочка, прости! Меня твой людоед выгнал! И пригрозил, чтобы я не появлялся здесь!
– Так почему же появился?
– Так я вижу, что ты второй вечер одна возвращаешься, а третьего дня он из подъезда пулей вылетел, так газанул на своём Мерсе, что только снег столбом! Ну, я и подумал, что ты его выставила! Так ему и надо! Молодец, Людмила!
– А, ты, значит, тут пост занял, следишь за мной?!
– А, что мне делать оставалось, он же бандит форменный! Ты оглохла, что ли? Он же говорить-то нормально не умеет, только по фене ботает! Этот уголовник угрожал оторвать мне уши и засунуть сама понимаешь, куда, если появлюсь у тебя снова. Так, что я рискую! – Геннадий чувствовал себя героем.
– Гена, а почему ты не упоминаешь, что этот людоед заплатил тебе, чтобы ты убрался из моей жизни?!
– Ты и это знаешь?.. – герой сразу сник, будто сдулся, словно спущенный воздушный шарик.
– Знаю! Что, деньги кончились?! И жить негде? – Людмила ударила не в бровь, а в глаз.
– Людочка, прости, у меня всё шло по плану, сначала котировки росли, и я всё время увеличивал капитализацию, но, потом, что-то пошло не так, и я прогорел… – Геннадий выглядел, как нашкодивший двоечник, которого уличили во вранье, но он быстро нашёлся, – Но я же старался для нас! Вот, выиграл бы и вернулся к тебе с кучей денег, не хуже твоего людоеда!
– Уходи Гена, и больше не показывайся мне на глаза, а то, я позову его, и он тебя съест! – она сделала на последнем слове резкий выпад в сторону Геннадия, и он от неожиданности отпрыгнул, – хорошо, хоть не влезла из-за тебя в кредит… – бросила она напоследок и захлопнула подъездную дверь перед носом бывшего, – Марк был прав, это не жизнь, это дерьмо, какое-то!..