И ты здороваешься с каждым, узнавая его имя, которое для тебя как набор дырок на перфокарте.
Привет, я Арсений. Привет, я Виталий. Привет, я Денис. Привет, я Олег. Привет, я Владилен.
Чаще всего я загибаю бумажку, находящуюся внутри бейджа, чтобы половина, на которой написана мое отчество, фамилия была загнута внутрь. И каждый раз на меня спускает свой гнев заведующая отделением, которой не нравится, что я говорю людям правду, и делаю то, что необходимо. Не только мне, но и нам всем вместе взятым, необходимо это. Моя тень сливается с общей темнотой коридора, а я вижу дверь в ординаторскую онкологического отделения, на которой висит объявление. Объявление гласящее, что теперь встреча с лечащими врачами возможна только один раз в неделю: по вторникам, а я вспоминаю, что по вторникам санитарный день. Два раза в месяц. Дверь открывается со скрипом, способным оглушить человека, подвижные части этой двери не знают, что такое смазка, а я знаю, что будет с теми людьми, что лежат в этом отделении. Дверной проем открывает вид на мою верхнюю одежду, а вскоре ее там не остается, как и не остается света в этой комнате, как и не остается света в этом отделении.
Я иду обратно к ординаторской, на отделение выше, перешагивая через множество полиэтиленовой пленки, шум которой перебивает все остальные мысли внутри головы, а ее нахождение здесь объясняется ремонтом в отделении травматологии. Утром мне опять приходилось накладывать на перелом крепление самому.
На вашу ногу в случае перелома накладывается не гипс, как вам привычно думать. Алебастр, который является продуктом длительного нагрева гипса, в ходе реакции гипс теряет полторы молекулы воды, в математическом соотношении. Гипс химически связан с двумя молекулами воды, а алебастр связан лишь с половиной молекулы воды, конечно, в чисто математическом соотношении. Алебастр, который вступает в реакцию с водой, со временем затвердевает, связываясь с необходимыми полутора молекулами воды, и образуя гипс, в математическом соотношении.
Я полностью одет, и я иду вниз по лестнице, прочь из отделения. Лифт выключают на ночь для экономии электроэнергии, поэтому ты всегда идешь пешком, уходя поздно. Ты спускаешься, наблюдая таблички, которые говорят тебе о том, что это за отделение. Порядок неизменный – выходя, ты видишь сзади себя табличку ТРАВМАТОЛОГИЯ. Она имеет пластиковую дверь, и достаточно приятный цвет морской волны на стенах, выкрашенных в него полностью, чуть ниже на два пролета, огромная стальная дверь, за которой идет резаная деревянная, и сверху надпись ОНКОЛОГИЯ И ГЕМАТОЛОГИЯ, а ты видишь там зеленый, почти болотный цвет, которыми окрашены стены.
Труп, упавший в болото, почти не разлагается. В болоте почти отсутствует кислород, низкая температура, а тело подвергается процессу дубления, своеобразному консервированию, которое прекрасно сохраняет труп. Порой, ученым даже удается изучить содержимое желудка людей, которые упали в болото в прошлом тысячелетии.
Еще два пролета и перед тобой следующее отделение, носящее название ПУЛЬМОНОЛОГИЯ, стены которого окрашены в персиковый цвет. Он придает ощущение теплоты, которая, в самом деле, физическая величина, измеряемая в джоулях, а еще два пролета открывают перед тобой мощную, новую, стальную дверь, рядом с которой находится панель для ввода пароля – биохимическая лаборатория.
Халат остался в ординаторской, а на мне мое привычное черное пальто, и все же те сигареты, которые являются причиной появления зонта надо мной.
Я никогда не запоминаю, как возвращаюсь.
Мое тело падает на кровать, заправленную полностью засаленным постельным бельем, а я даже смотря прямо на него, не вижу смысла в его замене.
Обычно, после того, как люди разводятся, то все равно оставляют себе совместные фото, порой, даже храня их в рамочке, но у нас нет на это времени и желания. Развод рано или поздно становится необходим, и порой он становится целью некоторых браков, о которой молодожены даже не подозревают: ничего не может быть вечно, особенно, если это касается людей. Это не должно считаться плохим, или хорошим – это факт.
Бабочки, начинающие период размножения весной, показывают людям, что обычно происходит при слишком долгой близости. Две соединившиеся бабочки неизбежно падают вниз, они не могут правильно использовать собственные крылья, когда вместе, поэтому им нужно разъединиться, набрать опять высоту, и опять попытаться. Каждый раз они падают вниз, и им в любом случае нужно отделяться друг от друга, чтобы начать заново, а не упасть, а возможно их зря спасают собственные инстинкты.