– Ты ж там не был пятнадцать лет назад? – усомнился Вася, но тоже взял кружку с кофе, веря брату, обладающему такими связями и познаниями.
Второй рубеж обороны Кузин мозг не прошел и полетел отборный мат, прикрепленный к аргументам про мировое правительство и его господство.
– Да если б я помозговитей был, вон как мамка, я б в доктора пошел. Точнее, в фармацевты. Алмазы – слезы по сравнению с этим бизнесом. Там такие бабки делаются только на крысах, что вам и не снилось. Да ума Бог не дал.
– Дал, дал, не жмись, – похвалил Гриня и допил кофе, попросив еще. – Охренительный! Ты прав, брат.
Кузя улыбнулся и расслабился.
– Я что-то не пойму, у тебя в сумке-то что находится, алмазы и кофе только? Все вещи тебе Шурик дал, а ты на родину приперся только с этим багажом? – все стали смеяться над парнем, и он в том числе над собой.
– Бежал, как рысак оттуда. Власти накрыли карьер, решили заграбастать себе, как прознали, сколько мы там наловили. Москвичи к себе бежали, а я к вам повидаться. Соскучился. Особенно по матери, – он встал и прижался к Марии Карловне, как маленький. Прижался по-настоящему, даже не так, как в аэропорту.
– Придется, Шурик, тебе не только мне трусы с носками делить, но и Васе. Этот не только наркоту свою от больной башки растерял, но и все вещи.
Вася кивнул и не казался расстроенным из-за потери.
– Ладно, – просто ответил Саша, который запасся всем, чем надо.
– Так что я пью? – спросил Вася, глядя на брата.
– Пей, брат, я рядом. Приступ случится, я еще средства знаю, чтоб тебя из мира духов вытащить.
– Ты, млин, прям шаман африканский какой-то, Кузьма! Знали б с мамкой, Абрайкадабрай тебя назвали! – Возбудился и воодушевился отец, и сам от себя не ожидая, подошел к Кузе, жавшемуся к матери, и обнял их крепко, что у Марии Карловны хрустнуло в спине.
Это был первый раз за долгое-долгое время, когда они обнимались с Николаем.
Вася выпил кофе тоже впервые за долгое время и все-таки закрыл глаза от удовольствия.
Все разошлись по своим местам и тоже замолчали. Говорить в такой красоте с ароматным кофе в руках было нельзя. Мир требовал тишины.
Приступа у Васи не случилось. Хотя на следующий день ближе к вечеру, когда обычно начинала болеть голова, он стал сам не свой, ожидая напасти. Но Кузя тоже не дремал и предложил брату искупаться. Вода, несмотря на июнь, была колодезная. Вася отказался. Кузя разделся, зачем-то перекрестился, глядя на солнце, и хотел было прыгнуть в воду под восхищенные взгляды родни, но сначала подошел и сбросил в воду Васю. А потом бросился сам с визгами и криками от действительно холоднющей до невозможности воды.
Вася и хотел бы прибить Кузю за такой поступок, но был другого характера, поэтому просто разделся в воде, передал вещи возмущенной матери, которая сразу же пошла к своей гигантской аптечке противовоспалительных, и поплыл за братом.
Двое остальных братьев наблюдали с восхищением и завистью. В Грине боролась больше зависть, в Шурике восхищение. Наконец, оба отставили в сторону и то и другое и, раздевшись, бросились в воду.
– Дураки! – сказала мать, боясь думать о последствиях подобных шалостей, о воспалении легких, например, в условиях, когда ближайшая нормальная больница находится… она даже не знала, где она может находиться и где они сами находятся! Только иногда спрашивала Николая, который с утра до ночи копался в картах местности, отмечая там себе что-то.
На следующий день помимо вечернего купания прибавилось и раннее утро, когда вода была еще холоднее. А еще ребята решили вернуться к рыбалке, но не планктона, как в прошлый раз, а идти на большую рыбу. В закромах плота были обнаружены профессиональные спиннинги, которые Мария Карловна, сама не подозревая об этом, заказала вместе с плотом в комплекте. Это было забавное зрелище, ибо все, кроме Николая и Кузи, запутались сначала в лесках, потом дружно переругались и наконец, ничего не поймав, вынуждены были смотреть, как это делают профессионалы, и учиться. Хотя учиться представлялось – стоять рядом, не дышать и громко молчать.
– Все-таки не понимаю, как глупая рыба понимает, что у тебя надо клевать, а не у меня! – возмущался Шурик.
– Потому что ты еще сыкун малолетний, – учил Кузя.
– У тебя мочевой пузырь что ль полный, все то у тебя про поссать, – зло прокомментировал младший брат.
– Маленький волк, недоношенный, а злой, – ответил Кузя, и глаза его сверкнули.
Мария Карловна и другие заметили опасные искры, которые давно ожидали момента вспыхнуть, потому что ситуация с Сашей, из-за которого, собственно, и была устроена эта поездка, была заморожена до поры до времени. И похоже, разморозка шла хоть невидимо, но беспрерывно, и когда-то костер должен был загореться, чтоб сгорело то, что воспламенялось.