– Взгляни, любимая, – судорожно вздохнув, пробормотал он. – У меня получилось достать точно такую же бутыль, как у тёти. Ты хорошо запомнила, что тебе следует делать?
– Да, – побледнев, ответила девушка.
– Помни, дорогая, если сделаем всё, как договорились, нам ничего не грозит. А если что-то сорвётся, я пойду на виселицу один, но твоё имя не назову даже под пытками! – с пафосом воскликнул он.
– Милый Эжен! Я готова идти до конца и тоже тебя не выдам! – горячо заверяла служанка.
И вот решающий час пробил. Бланшар прогулялся по внешним бульварам, искоса бросая взгляд на огромный циферблат в часовой лавке. Затем быстрым шагом направился к дому тётки, напротив которого расположилась книжная лавка Сержа Пуассона. Там он с вниманием перелистывал книги и просто извёл хозяина вопросами, словно въедливый читатель, что не решается заплатить, пока не убедится в ценности товара. А когда Пуассон склонялся над книгой, он бросал быстрый взгляд в окно, выходившее на подъезд нужного ему дома. Наконец, дверь распахнулась, и Вероник с воплями выскочила на улицу. Служанка визжала, как полоумная, и звала на помощь. Не прошло и пяти минут, как лавочники и случайные прохожие сгрудились возле неё.
– Что там случилось? – невозмутимо проронил Бланшар, делая вид что прислушивается.
– Не знаю, сударь, – озабоченно бросил Пуассон. – Но думаю, следует взглянуть.
Эжен, стараясь унять внутреннюю дрожь, придал лицу выражение любопытства и поспешил за хозяином. Вероник заламывала руки и, всхлипывая, просила помощи. С мадам что-то произошло, она внезапно побелела, вытаращила глаза и завалилась в кресле набок. А теперь она хрипит и не может произнести ни слова.
– Да, надо же послать за доктором! – послышалось в толпе зевак.
– Да, да, скорее пошлите за доктором. Вон, мальчишка Лавиней мигом сбегает за ним!
– Что-то с тётушкой Октавией?! – старательно округлив глаза, воскликнул Эжен.
– Ах, сударь! Господин Бланшар, – сбивчиво забормотала служанка. – Прошу вас, пойдите со мной, я просто помру со страху, если войду в дом одна!
Молодой человек нерешительно переминался с ноги на ногу, поглядывая на соседей, словно ища поддержки и совета. Меж тем, привлечённый шумом, к ним направлялся полицейский сержант, толстяк Трюбло. Промокнув вспотевший от быстрой ходьбы лоб, он выслушал словоохотливых соседок и важно произнёс:
– Сударь, если не ошибаюсь, вы племянник хозяйки? Думаю, вам и впрямь следует пройти в дом. А что, за доктором послали? – обернувшись к зевакам, уточнил он.
Эжен нарочно держался позади сержанта, делая вид, что вовсе оторопел и не понимает, что произошло. Вероник двигалась следом, хныча в поднятый фартук. Почти у самой двери тёткиной комнаты Бланшар, чуть приотстав, отвёл подрагивающую от волнения руку назад и раскрыл ладонь, словно для подаяния. Служанка быстро опустила в неё бутыль и вновь захныкала, громко шмыгая носом. Эжен незаметно сунул бутылочку во внутренний карман пальто.
Старуха была мертва. Это было понятно и без вердикта врача, что прибежал минут через пять. Ему осталось только написать свидетельство. Возле кресла валялась склянка зелёного стекла, которую сержант, пыхтя от усердия, старательно осмотрел со всех сторон.
– Что это? – хмуро спросил он.
– Микстура хозяйки, – испуганно прошептала Вероник. – Она принимала её несколько лет.
– Да-да, господин сержант, – кивнул Бланшар. – Тётя Октавия пила эту настойку давно, аптекарь готовил её каждый месяц. Кажется, в составе был можжевельник, но точнее я не могу сказать.
– Я отдам бутылку в полицейский участок, – заявил Трюбло. – И опрошу аптекаря.
– Делайте всё, что считаете нужным, сударь, – скорбно поджав губы, покачал головой Эжен, чувствуя, как на висках выступил пот. – Ах, бедная тётя! Я даже не успел попросить прощения.
– Прощения? О чём вы, сударь? – насторожился сержант.
– Видите ли, господин Трюбло, – нарочито вздохнул молодой человек. – Тётушка не одобряла моего занятия литературой. Ей хотелось бы видеть меня приказчиком в магазине готового платья. Мы так повздорили, что от обиды я не навещал её больше трёх месяцев, о чём сейчас горько сожалею.
– Да-да, – всхлипнув, торопливо бросила служанка. – Господин Бланшар не показывался у нас давно.
– Странно, отчего вы оказались возле дома родственницы именно сегодня? – сверля юношу взглядом, спросил сержант.