– Чёрт! Надо же было испортить весь аппетит, у тебя так ловко получается, Аннет, мало того, что готовишь из рук вон плохо, так ещё норовишь приправить отвратительную еду паршивыми новостями! Всё, можешь уносить блюда, у меня нет никакой охоты получить несварение желудка. Я сам разберусь со счетами, и тебя это не касается. Скажи спасибо, что моя доброта не позволяет вышвырнуть тебя за дверь за твою наглость!
– Да я могу уйти хоть сейчас, – пожала плечами старуха. – Заплатите, что положено, и ноги моей здесь не будет.
Бланшар в сердцах швырнул салфетку на стол и почти бегом вернулся в кабинет. Заперев дверь на ключ, он уселся за стол и задумался. К прискорбию, злющая кухарка права. Он кругом в долгах. Как же это вышло? Может, Аннет прикарманивает деньги, что он даёт на хозяйственные расходы? Когда он успел столько потратить? Проклятье! Он позабыл, что кроме необходимых трат, он едва ли не ежедневно швыряет деньги на продажных девиц! Когда ему наскучила Маргарита, он стал захаживать в рестораны и танцевальные залы, надеясь подцепить девиц пошикарней, чем те, что жмутся к стене в грязном переулке. Спору нет, эти потаскухи и одеты побогаче, и выглядят, словно приличные дамы. Однако они не соглашаются проводить время в дешёвых гостиницах и требуют за свои услуги куда больше, чем Марго и её подружки. Вот, буквально на днях, он не глядя вышвырнул почти пятнадцать франков! И всего за два часа. Ну конечно, девица была настоящей красоткой! Да к тому же весёлая и бойкая. Но паршивка нипочём не соглашалась идти пешком, ему пришлось нанять фиакр, чтобы всего лишь добраться до гостиницы на соседней площади. И номера там стоили отнюдь не сто су. Разгорячённый Эжен заказал в комнату вино и фрукты и щедро отсыпал чаевых коридорному. А что поделать? Потаскуха вилась вокруг него, как кошка. Ах, она так обольстительно смотрелась в одном корсете и чулках с шёлковыми подвязками! И рядом с ней он чувствовал себя таким солидным и богатым. Но теперь, когда кухарка так грубо напомнила о долгах, Бланшару показалось, что смазливая, нарядная шлюха совсем не стоила потраченных денег. Эта пройдоха больше обещала, чем делала. Пожалуй, он даже остался в дураках. Девчонки из переулка были куда услужливей. Ах, какой же он осёл! Возомнил себя на равных с мальчишкой Патрисом, что, судя по дневнику, редко вылезал из кровати, разве что для того, чтобы сразу нырнуть в другую. Хорошо ему было устраивать оргии, вовсе не задумываясь о тратах. Ко всему, маркизу не приходилось соблюдать приличий и думать, что скажут соседи. А Бланшар побаивался водить потаскушек в дом. Прошлый раз он едва успел растолкать Маргариту, чтобы девица покинула квартиру на рассвете. Нет, это никуда не годится. Надо признать, что он сам виноват в досадном положении. Мог бы сначала решить все дела с книгой, а уж потом вести разгульную жизнь. Да, но ведь он так молод! Хватит того, что много лет Эжен вынужденно отказывал себе в самых простых вещах. Будь Вероник хорошенькой и покладистой, разве он бросился бы в объятия уличных девок? И Бланшар тотчас перестал упрекать себя и с возмущением свалил всю вину за ночные похождения и пропавшие деньги на бедняжку служанку.
Молодой человек, хоть и с трудом, вновь уговорил Жоэля Бриссона прочесть несколько страниц его рукописи. И, купив в рассрочку довольно приличный костюм, отправился на встречу. Он всячески старался сделать вид, что дела его со времени их последней встречи пошли в гору. Теперь он имеет возможность спокойно работать над романом, не заботясь о куске хлеба. Жаркий летний день угасал, но удушливый жар так и поднимался от нагретой мостовой. Горло мгновенно пересыхало и приходилось то и дело облизывать губы. Все столики на улицах были заняты, а торчать в душном помещении было и вовсе невыносимо. Бриссон предложил прогуляться в Тюильри, по крайности, среди деревьев легче дышится.
Эжен нарочито болтал о пустяках, скрывая страшное напряжение, от которого слегка подрагивали пальцы. Он хотел, чтобы старик сам начал важный разговор. Хватит уж заглядывать в рот каждому, кто имеет вес в мире книгоиздания и ждать подачки, словно бездомный пёс.
Наконец, они нашли укромное место среди раскидистых ветвей орешника. Скамья стояла так удобно, что листва совсем скрывала сидящих от посторонних глаз. Бланшар так сильно ждал оценки рукописи, что готов был трясти старика что есть силы, пока тот наконец не заговорит, но степенно присел на скамью, делая вид, что рассматривает гуляющих.