«Он снова ее ударит», – подумала Ынсе.
И действительно, молодой человек опять замахнулся.
Но Ынсе вовремя успела перехватить его руку, прежде чем она успела долететь до лица девушки. Взгляды всех троих пересеклись в одной точке. Подняв глаза на лицо молодого человека, Ынсе обомлела. Она знала его имя. И имя девушки тоже.
Его звали Кан Чхульчжун, а ее – Ким Чжехи. Ынсе и сама не могла понять, откуда знала их имена и почему они всплыли у нее в голове только сейчас.
– Что за…? Что ты, блядь, делаешь?! – выпучив глаза, заорал Кан Чхульчжун. Он выглядел угрожающе, но Ынсе не собиралась уступать только потому, что он физически сильнее ее. Когда Ынсе подверглась унижению в автобусе, Чжехи пришла ей на помощь. Ынсе хотела отплатить ей за ее доброту, даже понимая, что Чхульчжун может ударить и ее.
– Не смейте ее бить! – твердо сказала Ынсе, удерживая его руку.
– Я тебя, что ли, ударил? Ты почему лезешь в чужие дела? Этому тут учат сотрудников?
– Как вы можете бить девушку?
Постепенно Ынсе начала привыкать к тому, что с ее памятью творятся странные вещи. Но все эти дежа-вю, которые начались с тех пор, как она встретила Чжехи, не имели сейчас значения. Важно было лишь то, что было перед глазами.
Чхульчжун оторвал от себя руку Ынсе и в ярости вскочил, отодвинув стул так резко, что он покачнулся и с грохотом опрокинулся на пол. На этот раз удар Чхульчжуна пришелся по лицу Ынсе. Раздался хлесткий звук пощечины. Ынсе не смогла удержаться на ногах и упала. Шокированные посетители уставились на происходящее. Подбежала хозяйка, которая до этого читала книгу за кассой.
– Что вы делаете?! – закричала она.
– Отпусти меня! – молодой человек сбросил руку пытавшейся вмешаться хозяйки и, наклонившись, схватил Ынсе за воротник. В этот момент оторвалась силиконовая грудь, которая была закреплена внутри ее лифчика. Чхульчжун застыл, держа в руке мягкую силиконовую накладку телесного цвета. Хотя он, кажется, не понял, что это такое, было очевидно, что Ынсе вот-вот раскроют. Чжехи, которая стояла чуть поодаль, какое-то время переводила взгляд с Ынсе на накладку и обратно, а затем подошла, выхватила ее из рук Чхульчжуна и засунула себе в карман.
– Что это за хрень? – спросил Чхульчжун.
– Не твое дело.
Не обращая на него внимания, Чжехи протянула руку лежавшей на полу Ынсе. Ее взгляд как будто говорил: «Теперь все в порядке», и Ынсе поняла, что девушка узнала в ней школьника из автобуса. Она крепко ухватилась за руку Чжехи.
Ким Чжехи и Кан Чхульчжун. Ынсе пробормотала про себя эти имена, идя по перерытой из-за дорожных работ дороге. Как она ни ломала голову, она не могла вспомнить, откуда знала эти имена.
Идти по асфальту, где тут и там зияли выбоины, было неудобно, а безлюдность улицы производила гнетущее впечатление. В сопровождаемом неприятным электрическим поскрипыванием унылом свете уличных фонарей контуры предметов казались причудливыми, от чего пустынный переулок делался словно бы еще более мрачным. Казалось, такое освещение способствовало росту преступности в этом районе куда больше, чем могло бы его полное отсутствие. Внезапно у Ынсе возникло ощущение, что она уже думала те же самые мысли, идя по той же самой дороге. Она встряхнула головой, пытаясь избавиться от наваждения.
В ветеринарной клинике «Херим» ярко горел свет. Когда Ынсе шла по этому переулку, она обычно заглядывала в окна, чтобы посмотреть на забавных котят и щенков в странных колпаках. Перед зданием стояло частное такси с включенными фарами. Двери клиники открылись, и оттуда вышли сама ветеринар Херим и ее жених, водитель такси. Оба держали в руках пластиковые контейнеры, которые они сгрузили в багажник машины.
– Здравствуйте! – Ынсе, как обычно, поприветствовала их.
– О, привет, Ынсе! – водитель такси с улыбкой обернулся в ее сторону. У Ынсе даже поднялось настроение оттого, что он обратился к ней по имени.
– А куда вы так поздно едете? – спросила Ынсе.
Стоило ей сказать это, как она оцепенела. Она заранее знала ответ ветеринара.
«В деревню “Край земли”. У них там нет ветеринара, так что я езжу туда помогать», – пробормотала Ынсе про себя.