Это осветило пространство вокруг крепости. …А пространства и не было! …Оно было заполнено тварями. Дигоны хотели атаковать тихо, но у них ничего не вышло.
Главные ворота тут же распахнулись, и первыми, с дикими рыками, в бой выскочили обращенные вольфгары, среди которых были и их женщины.
Стрелы подожгли стога, умышленный ход, чтобы различать происходящее на поле боя. Следом за вольфгарами, так же издавая яростные боевые кличи, ринулись наши воины. …Началось смертельное побоище! Смешавшиеся вопли, тела, звон оружия, свист, …быстрый танец смерти.
Сцепив зубы, я выпускала стрелу за стрелой, пока запасы не истощились.
Эти твари могли лазить по стенам. Орудовать двумя мечами, как Камиль я не могла, поэтому судорожно сжала свой, женский, облегченный. Почему их так много??? Удар за ударом, я отбивалась от дигонов, пытаясь сбросить их со стены. Пока …одна из тварей не подцепила меня за ногу, потащив за собой, вниз. Я рассекла его со спины, но он всё же успел сбросить меня на землю. …Туда, где их была тьма. Какое-то время, я махала мечом вкруговую, колесом, не давая им подойти ко мне ближе. Но эти сволочи тоже времени зря не теряли, сбив меня с ног. Убивать не спешили. Видно знали кто я, и хотели выжрать мои знания и мою суть! Зависшего надо мной дигона, впечатавшего меня в сырую землю, в прыжке отбросил вольфгар. Но …не обращенный, и это был юный Михас. Даже вольфгарские подростки были намного сильнее наших юношей.
– Что ты здесь делаешь?! – заорала я, подхватив свой меч как раз вовремя.
– То же что и ты!
– Обращайся в призрака! Как Камиль позволил тебе выйти?!
– А он и не позволял! – Михас подпрыгнул над дигонами, и приземлился уже ночным дьяволом, только меньшего размера.
Этого не понять тем, кто не сжимал липкую от крови рукоять меча. Кто захваченный боем, уже не замечал других звуков, кроме глухих и ещё отчетливых ударов своего сердца. Этого не понять тем, кто не испытывал на себе застывшую вечность, когда время останавливается, и ты начинаешь думать, это этот ужас никогда не закончиться. Так было со мной. Я отбивалась от дигонов, уворачиваясь от кислотных плевков и кинжалистых лап, сжимающих мечи. Со всем не свойственным мне хладнокровием я понимала, что уже ранена, но сейчас было совершенно не до этого. Ненавижу их! Нас учили драться, учили терпеть боль и не сдаваться, но дигонов было много, и они были невозможно выносливы. Рядом сражались наши воины и мелькающие вольфгары, но ближе всего ко мне был Михас. Когда я заметила, что он обратился обратно, и стоит, опираясь на одно колено, я попыталась пробраться к мальчишке. Моё внимание на миг рассеялось, и дигон нанес мне сначала касательный, а затем проникающий удар в предплечье. …Боль пришла потом. А перед этим я оставила его подыхать.
Михас лежал среди разорванных тел, весь в крови, зажимая огромную рану на животе, но он был ещё жив.
– Михас, держись. Держись, мой отважный воин! Ты меня слышишь? – я приподняла голову юного вольфгара, заглядывая в его тускнеющие глаза.
«Человеческая кровь придает нам силы!» – мелькнули недавние слова Алишера. А кровь из моей раны лилась рекой!
– Пей, мы ещё не сдаемся, – Я накрыла его собой так, чтобы моя кровь проливалась не зря. Только вот темнота начала сгущаться. Даже боль притупилась, потому что тело онемело, стало для меня слишком тяжелым и неудобным. Я словно летела по какому-то туннелю, и мне очень хотелось спать.
Глава 9
….Но эти тысячи молоточков, противно колотящих у меня в голове, все же разбудили меня! Только веки подниматься не хотели, слишком резким был свет. …Свет!!! Память! Бой!
Я открыла глаза и подскочила одновременно, но тут же застонала от тупой боли, а потом от слабости рухнула обратно. Послышался какой-то шорох. Странно, это место казалось мне знакомым и незнакомым в одночасье! И тут я поняла, что свод надо мной это потолок зала совета, а по бокам от меня висят полотна, словно отгораживающая ширма.
– А, Тара! Очнулась?
– Лекарь Мэтью! Бой, …он окончен? – прошептала я, пугаясь собственного голоса.
– Слава небесам! Эта страшная ночь миновала, и мы выстояли! Сейчас сжигают тела дигонов и убитых воинов. Наши ряды сильно поредели, много раненых, но орда дигонов разбита. Теперь их частичные остатки укрылись в подземных лабиринтах. А здесь мы устроили лазарет, врачуем людей и вольфгаров. – Тяжело вздохнув, ответил мне измученный, с перевязанной головой, выпачканный кровью, Мэт.
– Мальчик, вольфгар, Михас? – с замирающим сердцем выдавила я.
– Тот, с кем тебя принесли? Он жив, но очень слаб, рана слишком тяжелая. Я зашил его, вольфгары в этом смысле выносливы.