— Из кухни так вкусно пахнет…
— Правда? — ревность превращается в польщенное смущение. — А вот лорд Денвер не оценил. Даже кусочка не съел…
Странно слышать настоящее имя Капитана. Он настолько редко им пользуется, что Мэри сначала не сразу понимает, о ком говорит золотая птица.
— Он не любит сладкое, — отвечает она. — Никогда не любил.
Девчонка горестно вздыхает.
— Угостить? Мне кажется, Кира скоро закончит с портным. Я недавно заглядывала, и мне показалось, что они друг другом не очень довольны.
— Почему? — спрашивает Мэри, следуя следом за Никой на кухню.
— Ну… она заказала ему пять платьев. И если два из них ничего, то еще три… скажи, почему она такая?
— Ты о чем?
— Ну… она потребовала, чтобы у двух платьев было очень глубокое декольте, а у третьего — открытая спина. Как будто она собирается… ну ты понимаешь.
Мэри вздыхает и пытается улыбнуться.
— Кира — красивая женщина. Нет ничего странного в том, что она хочет подчеркнуть эту красоту.
— Она хочет выглядеть, как… — Ника в последний момент осекается. — Это довольно странно, если вспомнить, что с ней сделали.
— Она всегда так одевалась, — вздыхает Мэри. — Это часть ее образа. Они с Джеком так работают, понимаешь? Сбивают с толку своим внешним видом. Он ведь тоже одевается странно. Ну… ярко.
Ника помогает Мэри сесть за стол и ставит перед ней блюдо, от которого пахнет блинчиками.
— Ты не подумай, она мне нравится. А еще она меня сегодня расчесывала… и короной волосы уложила, жаль, что ты не видишь!
Мэри легко улыбается и ничего не отвечает. Слушает, как золотая птица варит кофе, а потом они молча наслаждаются действительно вкусными блинчиками.
А потом в кухню заходит Кира, и от нее пахнет брезгливостью и торжеством.
— Я настолько запудрила ему мозги, что он, мне кажется, прямо сейчас побежит обсуждать сумасшедшую любовницу Денвера Фроста, поселившуюся у него в доме, — весело объявляет она. — Привет, Мэри.
— Здравствуй, Кира… я к тебе.
Компания Ники немного сгладила тревогу Мэри, и город за стенами дома уже не кажется жутким существом, что дышит е в затылок.
— Кажется, я даже знаю, зачем, — Кира подходит к Мэри и проводить пятерней по ее волосам. — Надо тебя подстричь. Ты разноцветная. Правда, отливы очень бледные, не сильно заметно, но…
Джек же делал это совсем недавно! Она не должна была обрасти так за такое время!
— Хм… — Кира снова гладит ее по волосам. — Они ведь короткие… Мэри… Кажется, стрижка не поможет…
Кошмар вчерашнего вечера снова становится реальным, выталкивая из легких воздух и превращая Мэри в комок страха и отчаяния.
— Эй, ну ты чего? — Кира садится на корточки перед Мэри, поглаживает ее по колену, а потом решительно встает, берет рисующую за плечи и тянет за собой. — Ника! Будь добра, набери ванну. Если у Капитана есть душистое мыло — доставай. А еще мне нужны ножницы. И крем. И… у тебя есть какая-нибудь помада? Или угольный карандаш?
— Что ты хочешь делать? — с любопытством спрашивает золотая птица.
— То, зачем Мэри пришла. Ты ведь за этим пришла, да?
Мэри с ужасом обнаруживает, что ее глаза жгут слезы. С огромным трудом сдержав их, она кивает.
Да. Она за этим и пришла.
Она подумала, что если Кира сделает ее красивой, что-то изменится. Что-то внутри нее самой. Все вернется на круги своя, и она снова станет просто слепой художницей.
И больше не увидит белое полотно на месте рыдающего, как ребенок города.
Здесь всегда накурено и всегда кто-то есть. Но сегодня ближе к обеду центральный полицейский участок почти полностью опустел. Это неудивительно: пришла новость о том, что капитан Фрост взял отпуск. И как Лайт ни старался призвать подчиненных к порядку, все разбрелись, кто куда.
Официально — работать по делам, но и ребенку было понятно, что люди просто воспользовались возможностью.
Фрост не держал своих подчиненных в ежовых рукавицах, однако он вызывал трепет и уважение одним только своим видом. Поэтому даже когда он подолгу отсутствовал, никто не решался прогулять работу. Провиниться перед капитаном считалось чем-то постыдным, но Лайт подобным авторитетом не обладал, за что и расплачивался.
Последними в участке остались бессменные Кром и Ниарко, пишущие очередной отчет, и Джек Роквелл. Последний вольготно откинулся на спинку стула, положив ноги в теплых синих ботинках прямо на гору бумаг и бессовестно читал книгу под названием «Тайна замка трех ив».