И плечо, и надёжный плот, и весло, и лодка!..
Даже если вот так – на грани и через боль,
даже если ушёл на дно, где темно и немо –
всё равно, навсегда – человек человеку – Бог.
Через смерть, через ад – человек человеку – небо.
Побег
Заяц подошел ко мне, залез на коленки и стал гладить по голове, что-то бурча и вытирая капавшие слезы. Потом сполз и достал из воздуха кружку, с поднимающимся паром над ней. Я скривилась.
– Что? Что не так? Я тебе чай, а ты мне губу оттопыренную!
– Я не хочу чай.
– Да и не надо. – заяц отшвырнул напиток в угол, посуда со звоном разбилась, жидкость разлилась темным пятном, стала пузыриться и издавать неприятные, хлюпающие звуки.
– Да… Не любит здесь кто-то правителя.
– Ты где чай взял?
– Как говорит моя замечательная хозяйка – заяц улыбнулся широко открытой пастью, я поздоровалась с гландами – скомуниздил!
– Где?
– На кухне.
– Да, когда????
– Не важно. Меньше знаешь, короче срок. Кстати, а что ты к своему вампиру так прицепилась? Как младенец к сиське.
– Он мне самый родной человек здесь.
– Человек ли?
– Вампир.
– А почему?
– Мы с ним земляки.
У зайца смешно увеличились глаза, задрав брови почти к ушам.
– Ну, понято… Хотя, непонятно. Ну, ладно. Что сейчас делать будем?
– Уйду. Пусть потом ищет, рыдает, страдает.
– Лысеет, изжогой исходит, поносом. – продолжил мой логический ряд питомец. – Да… У расстроенной девушки фантазия больше вселенной. Зарыдает он, ага.
– Нет что ли? – и глаза снова предательски наполнились влагой.
– Ты, Шурка, влипаешь в неприятности, как жужалица
– Чё? – слезы высохли.
– Героем ему нужно стать, мужчиной. Дай ему хоть раз тебя спасти. Он же только транспортирует регулярно твое невменяемое тело.
Я утерла сопли и заинтересованно посмотрела на зайца.
– Сейчас напишем письмо твоему земляку, и отправимся в путь!
– Куда? – спросила, уже шаря по ящикам в поисках бумаги и ручки.
– А куда вы шли?
– Да мы камень какой-то искали.
– Драгоценный?
– Не знаю. Я же не геолог.
– Ладно, разберемся. Пиши.
Я села за стол и начала писать. Заяц запрыгнул и сел рядом, посмотрел на лист.
– Что это за клинопись?
– Я умею только так. Еся поймет. – не объяснять же, что местной грамоте меня не обучали.
– Тогда читай, что написала. – я кивнула.
«Дорогой Еся! Пишет тебе Шура, твоя землячка.»
– Странно... Ты напомнила кто ты, на случай мощного склероза у вампира?
– Это же этикет письма! Вот ты тундра! Что дальше писать?
– Пиши, что отправляемся мы в дальнее, полное различных приключений и сказочных существ путешествие.
– Может, как-то конкретнее? Не с координатами, конечно, но хоть направление.
– Ладно, пиши, в земли «Сизых туманов».
Я написала, сложила самолетиком и вручила зайцу.
– Лети, голубка моя. – питомец мой растворился в воздухе, унося мое послание адресу. В дверь постучали.
– Да кого там еще принесло? – открыла "проход в Нарнию", за дверью стоял очень недурной молодой мужчина, с фигурой атлета. – Как зовут?
– Съез, ну, оборотень, помнишь?
– Приятно познакомиться, Шура! – протянула руку и активно потрясла конечность дезориентированного волка. А, что? Нужно же наконец познакомиться. – Зачем пришел?
– А… Так это, не нашла ты меня. Не узнала, желание с тебя. И я даже не знаю, что пожелать! Из приличного ничего на ум не приходит.
Я молчала и стояла с каменным лицом. Здесь, главное, не суетится. У меня друг такой был. Если улыбаешься на его шутки, или, не дай бог, пошутишь в ответ, нормальное общение прекратится от слова совсем. Все перейдет в плоскость шутки-юмора.
– Ну, давай, озвучивай свой вишлист.
– Что это?
– Список желаний. Кстати, а почему я тебя не нашла?
– Я был в женском платье. – и тут в моем мозгу забрезжило воспоминание и слова зайца «тут, похоже, и дамы оборотни».
Ну и я психанула! Вот, день такой сложный! Правитель с угрозами, Еся с претензиями, и оборотень с неприличными предложениями. Гипотетическими, конечно, но мозг уже интерпретировал все, что хотел, и как хотел. Не рассчитав силу, приподняла оборотня и кинула в сторону окна. Окно в дребезги, волк за окном, в комнате свежо, как в лесу.
– Что случилось? Когда ты прекратишь рушить мой замок? – вошел правитель.
– Это старинная эротическая традиция.
– Да? – мужчина выглянул в окно. – Жив. А вообще, странные у вас традиции: навоз, выкидывание из окна. Откуда ты, говоришь?