Добрались мы до какого-то замерзшего озера. А оно, как зеркало! Гладкое-гладкое! Как по нему идти? Я вспомнила про коньки. Рассказала, конечно же. Заяц долго думал, потом выдал:
– Это же мракобесие какое-то. То есть ты хочешь, чтобы я, на глазах всего честного народа, бился, как рыба о лед? Возможно, даже, головой? – я осмотрела пустынную местность и приподняла в недоумении бровь. А потом подумала, и правда, какой из зайца фигурист, к едрене фене? О чем это я?
Часа через два, ничего нового не придумав, абсолютно кощунственным образом, из меча изготовили коньки. Заяц стоял, держа их в лапах, и все не решался примерить. Я психанула.
– Что ты их жамкаешь и пытаешь? Как будто они на тебя втихаря ипотеку оформили!– заяц повздыхал еще, и, как ни странно, бодро отстрелялся, одевшись, и слегка завис только на рубеже завязывания шнурков морским узлом.
Пересекли водную гладь почти без происшествий. Падала только я.
– Переступи эту боль! – при каждом моем опрокидывании стебался заяц – К чему эти звуковые эффекты? – я скрипела зубами, вставала и шла дальше.
За озером показались земли Сизых туманов.
Заяц – не заяц!
Первое, что я представила своим сильно отекшим от удара мозгом, это как я по стелсу крадусь в лесу. Суставы и мышцы поскрипывают, колени сгибаются и разгибаются в разных направлениях, причем рандомно, с зубов сыпется песок, ну и, как вишенка на торте, бланш через всю морду освещает пересеченную местность, как прожектора на соборе Василия Блаженного.
– Это вряд ли… – остудила пыл зайца.
– Почему?
– Потому, что я сейчас переживаю бесконечный парад боли!
– Принести что-то?
– Да. Чемодан Нурофена. – заяц уже поднял лапу, чтобы сорваться с места, и замер.
– Не понял. Что за зверь?
– Я просто полежу! Не тормоши меня. – в общем, валялась на травушке, разобранная, как колбаса во время дефицита.
Ночью, в какой-то момент, дернулась, как от паралича. Открыла глаза, сна ни в одном глазу, а кушать хочется. Подняла голову и тихо осмотрелась. Заяц спал на какой-то меховой шкурке, похрапывая и пуская пузыри.
Я медленно, на полусогнутых, поползла в лес. Я, конечно, пацифистка, но инстинкты никуда не денешь, и кровь где-то искать придется.
Шла в темноте, не особо понимая, на кого здесь можно охотиться. В итоге остановилась, и стала вглядываться в темноту и прислушиваться?
– Ищешь кого? – раздалось снизу. Я дернулась и посмотрела вниз. Там, вглядываясь в то же направление что и я, стоял заяц.
– Итить твою налево! Ты меня убить хочешь?
– В смысле? А че не спишь? По темноте вон, в лесу шаришь.
– В желудке тянет.
– Охота?
– Да. – ответила нехотя.
– Тогда, нам туда! – задал направления четвероногий бойскаут.
Я поплелась за ним, сама я все равно ничего не найду. Да я и не знаю, кто ядовит, кто нет. Сожру что-то, а потом вообще страшная стану. Как какой-нибудь гумункулус.
– Так, пришли! Стой здесь. – сказал заяц и исчез. Я напряглась. Через пару минут увидела, как в мою сторону бежит мой кормилец. Хорошо бежит, быстро. Но недостаточно. Звуковая волна, со страшным рыком обогнала его и слегка попортила мне прическу.
– Чё это? – спросила я, ошеломленная силой звука.
– Это ужин!!!! – прокричал на мой риторический вопрос заяц и…. пробежал мимо. Я с удивлением проводила его аппетитную попку, и быстрые лапки.
– Аааааа…
И тут снова рык! Я обежала дерево и встала со стороны, где звуковая волна не пыталась меня расщепить на атомы.
– Ты есть будешь? – задал вопрос появившийся из воздуха заяц.
– А кто там?
– Ты незнакомых не жрешь что ли?
– Нет. Ну… Так… Просто знать хочу. Оно какое вообще? – заяц выглянул из-за дерева.
– Здоровое.
– Что это за размытое описание? В смысле здоровое? Не кашляет и с флюорографией? Или крупненький?
– Крупненький! Но, боюсь, мы не успели. – за деревом послышалась возня. Я присоединилась к подглядыванию.
– Это, что… Кто-то жрет нашего монстра?
– Да. – На наш разговор повернулся мужчина, в костюме ниндзя. Может, и не ниндзя, но тоже черный обтягивающий верх и низ. Во рту торчат клыки.
– Нам только гостей из Трансельвании не хватало. – зло прошипела в его сторону.
– Мачо, просто. Трех секунд не прошло, а на полянке уже труп.
– Помачевитее видели.
– От слова мачо или моча? – уточнил заяц.
А потом мы увидели, как он разделал животное. Суповой набор отдельно, потроха отдельно, филеечку отложил, кровь сцедил в какие-то мешочки. Зрелище страшное!
Заяц исчез и появился, с мешками живительной влаги, стыренные у местного Фреди Крюгера.