Конец. Королевства нет. Короля нет. Шута тоже больше нет.
Наконец граф Лод встал, покачнувшись. Пошатываясь, добрел до своего кабинета. Как в тумане, протянул руку к своей любимой шкатулке с хитрым замочком. Одно недостаточно верное движение, и умный механизм впрыснет в его кровь яд, который убьет мгновенно. Одно прикосновение – и все будет кончено. Шут уже ощутил прохладный каменный бок шкатулки кончиками пальцев, но в последнюю секунду отдернул руку, выхватив взглядом кучку сероватого песка на своем столе. Мозг лихорадочно заработал, прогоняя отупление и туман перед глазами.
Есть, есть еще, ради чего жить. Месть – прекрасный повод. Что сука-Мавен, что Ирдан Верден очень поплатятся.
Графу неожиданно пришла в голову мысль, что это именно они виноваты во всем. Если бы не их акатошева иномирянка, все могло бы сложиться по-другому. Теперь граф неожиданно понял, каким был дураком. Можно было сразу же похитить Ирдана Вердена и пытать, пока он бы не сдался и не рассказал, где находится «задел на будущее» для Мавен – спрятанный иномирец, можно было бы, на худой конец, перерезать всех морских ведьм по одной, пока не нашлась бы, что отдала бы свой архей – нормальный, целый архей. Можно было бы… Ах, как много можно было бы сделать, но теперь остается только мстить, и желательно ужалить побольнее, чтобы помучились перед тем, как сдохнуть. За свое королевство шут возьмет королевство Мавен, не меньше.
Отравленная шкатулка полетела в стену. Веером рассыпались важные документы с гербовыми печатями. Важные? Кому они теперь важны? Запястье во время броска неожиданно заныло. По нему мгновением пробежала сухая горячая боль, но шут не придал ей значения. Не до боли – надо уехать из дворца, хорошенько выспаться и восстановить силы. Их много теперь понадобится.
ГЛАВА 14. ЛЮБОВЬ ВСЕГО ВАЖНЕЙ
Новость о смерти короля дошла до земного королевства очень быстро. К следующему вечеру Мавен сняла с лапки уставшего сокола туго свернутый рулончик с письмом. Умная птица долетела меньше, чем за сутки, от границ горного королевства до дворца срединных земель.
Длинные пальцы с аккуратными блестящими ноготками подцепили печать. Развернули пару листков. Королева вчиталась в быстрые буквы. Поморщилась – новость о смерти горного короля была ожидаема и даже в какой-то мере ею же и спровоцирована, но оказалась почему-то неприятной. «Придет и твоя очередь», – промелькнула на грани сознания мысль, но Мавен не додумала ее до конца. Ее внимание привлек второй листочек, немного помятый. Взгляд зацепил знакомый почерк.
Она пробежалась взглядом до конца письма, начала перечитывать снова и снова…
Наконец Мавен положила листок на стол подрагивающими руками, разгладила его, хотя больше всего хотелось разорвать на мелкие кусочки. Сердце, молодое здоровое сердце, напитанное силами множества археев, забилось, затрепыхалось, как после удара под дых.
– Ирдан! Ирдан Верден! Сюда его, немедленно!
Высокий крик с прорывающейся в голосе истерикой разрезал тишину дворца.
Ирдан торопился к своей королеве, на ходу застегивая рубашку и смахивая капли воды с только что вымытых волос. И взялось же ей так орать? Песчаник поморщился, входя в королевские покои. Скрипнуло под сапогами разбитое стекло – Мавен не отличалась терпением.
– Я здесь, моя королева.
Склонил голову и тут же поднял, мгновенно оценив белое, без кровинки, лицо Мавен. Ее губы тряслись, пальцы сминали листок, и совершенно неожиданно песчаник увидел в ее глазах слезы. Это было так же дико, как увидеть снег в июле.
Листок, который комкала Мавен, полетел в лицо Ирдана.
– Как это понимать? – прошипела королева.
Ирдан поднял листок, развернул, мысленно присвистнул. Вот это уровень передачи информации! Покосился на ручного сокола. Ага, с этим все ясно. Но как же так? Почему? Всего пару часов назад Ирдан получил с такой же птицей послание, что граф готов к сотрудничеству. А сейчас все идет прахом. Кто-то работает против него? Граф передумал?
Но сейчас есть проблема поважнее. Проблема стояла, прямая, как струна, бледная до полусмерти и едва сдерживала слезы.
Ирдан знал, как вести себя с разъярённой королевой, с радостной, с возбужденной и ликующей. Знал, как смирять ее злость и чем ее задобрить. Но что делать с королевой, которая плачет? Да еще и впервые на его памяти?
– Моя королева… Мавен, – осторожно начал Ирдан, – письмо писал я, но моя вина только в том, что я хотел сделать вам особый подарок…
Королева молчала, опустив голову, и Ирдан понесся вперед – беззастенчиво врать.