– Я так давно мечтал задать тебе этот вопрос, Елена, – и голос Кольбейна дрогнул, – скажи, ты выйдешь за меня? Я прошу твоей руки и сердца.
Елена молчала. Голова кружилась.
– Ну так что же? – спросил он снова ее. – Ты хочешь стать моей женой, Елена?
– Кольбейн, прошу подожди, – прошептала она в волнении, закрывая глаза и испуганно прижимаясь к нему, – не задавай мне этот вопрос, прошу.
– Почему? – рассмеялся Кольбейн. – Почему не задавать?
– Мне страшно. Страшно, что я могу стать слишком счастливой. Невозможно счастливой.
– Скажи мне, Елена, – прошептал он ей, – прошу, я ведь так долго этого ждал!
– А как же Вигдис?
– Кто?
– Вигдис Эмиртейн, с ней ты обручился у себя в поместье.
Кольбейн, казалось, даже не сразу вспомнил, о ком она говорит.
– Ты забыл свою невесту? – иронично вскинула брови Елена.
– А, ты про Вигдис, – Кольбейн усмехнулся. – Она уже обручена с другим.
– Что?!
Елена не могла поверить своим ушам. Герцогиня Эмиртейн выглядела очень влюбленной в Кольбейна, и теперь она обручена с другим.
– Как так вышло?
– Вполне естественно. После того, как ты убежала от меня, я почти сразу поехал в поместье Эмиртейнов и разорвал помолвку.
– Бедная Вигдис! – воскликнула Елена.
– Себе в оправдание я могу сказать лишь то, что попросил одного своего старого друга, который еще с юных лет был влюблен в Вигдис, чтобы он составил ей компанию у нее в поместье. Что он и сделал. И вот совсем недавно я узнаю, что у них назначена свадьба.
Кольбейн говорил, а глаза его смеялись.
– Не могу поверить! – воскликнула Елена, отстраняясь. – Ты снова делаешь это! Снова играешь с людьми!
Она развернулась и пошла от него прочь.
– Елена, стой! – крикнул он, снова хватая ее руку. – Я не любил Вигдис! Никогда не любил!
– Зачем тогда сделал своей невестой?!
– Потому что был идиотом тогда! – воскликнул Кольбейн, желая вновь заключить ее в объятья но она не далась. Волна гнева и боли наполняла все ее существо.
– Ты играл Вигдис, играл Фреей, играл мной. Так нельзя! Мы люди, и ты делаешь нам больно.
Отчаяние пробежало по лицу Кольбейна.
– Я никогда не играл тобой! И Фреей тоже, – он запнулся, ему было тяжело подобрать слова. – Она была для меня родным ребенком, которого я не смог спасти. Не смог спасти от тех демонов, что жили в ее сердце.
Он устремил взгляд на море, теперь все серебристое при свете луны.
– Ведь она начала убивать за долго тех событий, что произошли в поместье, – глухо произнес он.
– Я знаю, – сказала Елена, сердце ее щемило. Она хотела подбежать и снова обнять его, снова оказаться в защитном кольце его рук. Она уже жалела, что была так резка с ним.
Кольбейн удивленно посмотрел на нее.
– Знаешь? Откуда?
– От самой Фреи.
Кольбейн снова перевел задумчивый взгляд вдаль.
– Когда она совершила те два первых убийства, я был потрясен и раздавлен. Мне не хотелось в это верить, хотелось как-то спасти ее. Уже тогда, я начал понимать, что она повредилась умом. Испытания, что выпали на ее долю, на долю ее несчастного отца изменили ее. Она яростно ждала от меня чувств к ней, но я не любил ее, и никогда не обманывал, никогда не давал надежду. Я никого никогда не любил. Только тебя одну, Елена, – произнес он, печально улыбаясь. – Лишь ты одна вошла в мое сердце, и навсегда осталась там. И теперь ты полностью повелеваешь мной. Буду ли я страдать, или буду бесконечно счастлив, все это решать тебе, моя императрица.
Елена не сводила с него глаз. Как же она его любит! Несмотря ни на что. Вопреки всему! Она бросилась к нему и обняла.
– Прости меня! Я не хотела ранить тебя!
Кольбейн прижался щекой к ее волосам и закрыл глаза.
– Я никогда не был идеальным, Елена. Пороки и страсти терзают меня, зажигают мою кровь. Я совсем не тот прекрасный рыцарь, каким ты меня рисовала.
– Мне все равно, – прошептала она горячо. – Я люблю тебя! Люблю больше жизни!
Кольбейн тихонько засмеялся.
– Боюсь, госпожа Елена, вы еще более пылкая и страстная натура, чем я предполагал. То вы отдаетесь моим поцелуям и ласкам, то отворачиваетесь и уходите с таким холодным видом, что мне хочется провалиться сквозь землю. И ты еще говоришь, что не знала, что я испытывал к тебе, когда я и сам порой был в большом замешательстве, и не всегда понимал, что твориться в этой прелестной головке.
Елена засмеялась. Его голос, его объятия, все такое родное и близкое.
– Так что же? Ты ответишь на мой вопрос, моя бессердечная маленькая госпожа? Станешь ли ты моей женой?