Вот и я, пряча свой страх внутри, не способна была сделать шаг в сторону от нее.
А я её боялась. Даже не её саму, а того влияния, которое она имела на моего мужа.
Того, с какой легкостью каждый её звонок делал Диму счастливым.
Как он бежал к ней, забывая о родных и друзьях. И уж тем более о своей нелюбимой жене.
Марина развернулась ко мне и тут же отвернулась снова.
Но я успела заметить на красивом лице портящие её следы слез.
И впервые в жизни я почувствовала радость от того, что кому-то плохо.
Не знаю почему, но она тоже страдает. Марина, возможно, так же, как и я, плачет по ночам в подушку.
Мне хотелось этого. Нет, я мечтала об этом. Пусть ей тоже будет больно. Пусть она захлебнется той болью, которую приносят мне все её смс – откровения.
Я все-таки нахожу в себе силы развернуться и уйти. Но на улице кто-то резко хватает меня за руку:
– Ты беременна? – сразу же спрашивает Марина, смотря на мой живот.
– Не твое дело – шиплю я и выдергиваю руку.
Беременна? От кого? От Димы? Да он после того первого раза даже не смотрит в мою сторону.
– Я все равно узнаю – девушка отпускает меня, не сводя злого взгляда с моего живота – и если ты беременна…
Во мне поднимается буря протеста. Да как она вообще смеет ТАК со мной разговаривать?
– И что ты сделаешь, а? – повышаю голос я. Все-таки хочется её немного позлить – Что ты сделаешь, если я ношу под сердцем Диминого ребенка?
Она делает от меня шаг назад и теперь уже пристально смотрит в мое лицо, ища там хоть тень лжи.
Но сегодня моя не выплеснутая злость делает меня лучшей актрисой года. Да меня с таким лицом в покер бы взяли играть.
– Ты врешь – видимо я все-таки преувеличила свои актерские способности, потому что Марина мне не верит – Ты все врешь. Нет у тебя никакого ребенка – то ли с надеждой, то ли с вызовом говорит она.
– Тебе то что? – я тоже бросаю ей вызов, поднимая подбородок – Ты, как я посмотрю, на два фронта работаешь! Что…, ни один не оплодотворил?
На секунду я замечаю в её взгляде боль, но, тут же она прячет её за маской гнева.
– Дура – рычит девушка – Это мой родной брат.
И в очередной раз, так и не успев превратиться в реальность, рушатся все мои надежды.
Брат. Это её брат.
Я замечаю его. Высокий голубоглазый блондин, который совсем не похож на сестру. Он стоит чуть поодаль и внимательно смотрит на меня. Своим взглядом-сканером цепляется за каждую клеточку моего тела. И мне хочется быстрее бежать от этого пристального внимания.
Что я и делаю. Разворачиваюсь и, сдерживая себя от того, чтобы не перейти на бег, быстро иду в сторону парковки".
А все-таки Марина мне соврала. Она же сказала, что никогда лично не общалась с моей женой. А получается…
Интересно, что еще мне не рассказывала моя женщина?
Нет, то, что у Марины есть брат, я знаю. Мы несколько раз виделись с ним. Он работает психологом в какой-то местной больнице.
Алексей очень любит свою сестренку. Я иногда, замечая с какой любовью он смотрит на нее, даже немного завидую им – у меня нет ни брата, ни сестры. И поэтому все эти переживания за близкого, родного человека мне не знакомы.
Даа, Катя права. Детей в семье должно быть не менее трех. Чтобы ребенок не чувствовал себя обездоленным, он должен иметь не только вечно работающих родителей, но и брата или сестру.
Я снова возвращаюсь к Марининому брату. Какая-то мысль не дает мне покоя.
Брат. Высокий блондин. Больница.
СТООП!
Я подскакиваю на кровати.
И ощущение нереальности накрывает меня.
БРАТ. БОЛЬНИЦА. БЛОНДИН.
Получается, что Алексей работает в той же поликлинике, куда ходит Катя?
Я нервно провожу рукой по волосам.
Еб…ь! Я помню, что тот человек на снимке показался мне смутно знакомым.
Неужели?
Неет, Марина не могла.
А Алексей?
Ведь я его плохо знаю.
Я хватаюсь за телефон, но потом снова кладу его на тумбочку.
Неет, надо без предупреждения... Чтобы не успела подготовиться.
Я мечусь по комнате. Надо срочно ехать к ней.
Уже выскакивая из Катиной спальни, вспоминаю о дневнике.
Ааа, хрен с ним. Сегодня Катя не появится.
Потому что сначала её надо спасти.
Ложный след.
Я стою в спальне и смотрю на спящую девушку.
И даже сейчас Марина похоже на сошедшую с обложки журнала модель.
Такое ощущение, что она и во сне контролирует свою позу.
Только сейчас её эта искусственность больше раздражает меня. Хочется хорошенько встряхнуть Марину.
Что я и делаю.
Девушка попрыгивает на кровати и, не понимая, кто перед ней, шарахается в сторону.
– Марин – подаю я голос, пытаясь успокоить её.