Дневник. Его надо убрать на место. Вдруг, пока меня не будет, вернется Катя.
Я возвращаюсь и запихиваю эту злосчастную тетрадь под тумбочку. Все, пусть лежит и дожидается своей хозяйки. Я узнал все, что мне надо знать…
Другая сторона.
Не знаю почему, но сегодня я после работы еду домой. Меня не отпускает какое-то щемящее чувство безысходности, неправильности что ли.
Как будто я не делаю того, что должен был, и от этого что-то может случиться.
А потом меня осеняет. Возможно, все ответы на вопрос, почему пропала Катя, я смогу найти в её личном дневнике. Должна же она оставить хоть какую-то зацепку.
Я быстро захожу в её комнату. И сразу понимаю, что что-то не так. Ни как при Кате. Как будто все не на своем месте.
И это злит меня. Не потому что я переживаю, как это все воспримет Катя. Нет, совсем нет.
Просто я люблю, когда люди в полной мере отрабатывают те деньги, которые я им плачу.
Я достаю телефон и набираю номер. Почти сразу же мне отвечает женский голос:
– Да, Дмитрий Николаевич.
– Татьяна Анатольевна, зайдите в Катину комнату.
Я жду совсем недолго, и вскоре, постучав в дверь, входит немолодая, но хорошо сохранившаяся женщина.
– Звали? – с порога спрашивает она, но дальше не проходит.
– Да – жестко отвечаю я – почему комната плохо убрана. Что, если хозяйки нет, то и наводить чистоту не надо.
Женщина, не смотря на меня, мнет ткань платья, а затем решается поднять глаза:
– Просто, понимаете, Катя, то есть Екатерина Алексеевна никого до ваших спален не допускала. Всю уборку делала сама. Поэтому я даже не знаю, где у нее и что лежит.
– Зачем? – удивляюсь я.
– Не знаю – честно отвечает женщина – я её не спрашивала.
– Таак. Понятно – я вновь обвожу взглядом комнату – что еще она делала?
– Она... гладила ваши и свои вещи... И иногда готовила вам ужин.
– Ужин? Мне? – теряюсь я.
И тут же в голове возникает вопрос: "Для чего?"
Почему, имея слуг, она все это делала сама?
– Да, вам. Просто она просила об этом не говорить.
Я совсем путаюсь в мыслях. Не говорить почему? Разве каждая девушка не хочет, чтобы её работу оценили, похвалили.
Взять, например Марину. Да она даже новыми ногтями хвалится и ждет, что я их оценю. И оценка обязательно должна быть положительной. Никакой критики. Разве не все женщины такие?
– Свободна – я рукой машу в сторону двери.
Татьяна Анатольевна тут же выходит.
А я сажусь на кровать и пытаюсь переварить все сказанное.
Когда Катя все успевала? Она же работала.
Да, несомненно, мне импонировали некоторые её качества. Трудолюбие, например.
О том, что жена после окончания школы поступила на заочное отделение по направлению "Архитектура и дизайн", а сама устроилась работать в какую-то рекламную фирму, я узнал на обручении. Но тогда меня мало волновала эта информация. Подумаешь, избалованная девчонка учиться не захотела. Мне то что с этого?
Но потом, когда я видел её этот горящий взгляд, с которым она рассказывала нашим гостям о своих проектах, я понимал, что она действительно любит свою работу.
И учится на заочном только потому, что не мыслит жизнь без своих этих эскизов и набросков. Да у нее даже отдельная комната была для всей этой ерунды.
Но, бл..., зачем ей надо было все это? Уборка, глажка, готовка?
Я еще некоторое время пытаюсь найти ответы на свои вопросы, но потом плюю на все. Ну, хотела и хотела. У каждого свои причуды.
Чтобы больше не забивать голову бесполезными мыслями, достаю дневник и открываю на последней странице.
"28.04.18
Завтра я все ему расскажу. В последний раз попытаюсь сделать что-нибудь с нашим браком. Вот уж действительно "брак". Фальшивка. Недоделка. Но, если есть хоть один малюсенький шанс, что я смогу сделать его настоящим, я этим воспользуюсь.
У меня просто кипит голова. И еще я постоянно ощущаю страх. Очень боюсь – а вдруг что-то случится, и я снова потеряю ребенка... Нет, даже думать об этом не хочу".
Стоп. Какой еще ребенок? Почему снова?
Я смотрю на красиво написанные буквы, но ничего не вижу.
Какой ребенок? Катя что, была беременна?
На меня нападает какой-то ступор. Я ничего не понимаю. И нет человека, который мог бы мне все объяснить.
Мысль о том, что у меня будет ребенок, пусть даже и от не любимой женщины разливается огненной лавой по моему телу.
ОФИГЕТЬ! Я скоро стану отцом.
И тут же, как в прорубь с ледяной водой – если Катя найдется.
А то, что Катя ушла не сама, теперь не оставляет сомнений. Не могла же она писать накануне своего исчезновения такие вещи, а потом вдруг решиться сбежать?
"Даже думать об этом не хочу. Больше я такое не выдержу.