Я понимаю, что отец не может по причине болезни, но у меня как бы еще есть мать...Хотя, я, наверное, уже давно ничего от нее не жду. Ни сострадания, ни тем более любви.
– Ну как дела? – в палату, улыбаясь, входит мой лечащий врач.
– Нормально – дарю улыбку я ему в ответ – Сегодня сам прошелся по комнате.
– Это хорошо. Очень хорошо. – доктор начинает ощупывать меня со всех сторон.
– А я наконец-то принес вам ваш трофей – говорит мужчина после осмотра, нащупывая что-то в кармане своего больничного халата. – Каждый раз приходил и забывал принести...
Он протягивает мне руку, и я сначала даже не понимаю, что за искореженный кусок металла. Какой-то вывернутый спиралькой серебряный... крестик?
Я кладу руку на грудь, пытаясь найти Катин подарок, но там пусто.
Снова, теперь уже повнимательнее присматриваюсь к крестику в руке. Так это же и есть... мой.
– Да, от коллег я слышал что-то подобное. Но вот самому сталкиваться не доводилось. А вот теперь, даже не знаю, во что верить.
С непониманием смотрю на доктора. Что он хочет мне сказать?
– Я говорю, крестик вам жизнь спас. На миллиметр изменил траекторию полета пули. Представляете, на миллиметр от важных органов. Так что, видимо, сильный у вас Ангел-хранитель.
Мужчина еще что-то говорит, но я его не слышу. У меня перед глазами возникает образ этого моего Ангела.
Как она там? Устроилась ли на новом месте? Купила ли дом? Приняла ли ухаживания...?
Я крепко сжимаю руками больничную простынь.
Нет, лучше не думать об этом. Представлять, что все у нее хорошо. Она счастлива... одна. Да, я немного подстраховался. Не хочу, чтобы Катя нуждалась сейчас хоть в какой-нибудь помощи. Но сам помочь ей могу только в финансовом плане. Поэтому Катя спокойно может позволить себе обойтись без помощи Стаса хотя бы в этом вопросе.
– Дмитрий – кажется, несколько раз зовет меня врач – Вам плохо?
Я поднимаю взгляд на мужчину и вижу, как тот смотрит на мои сжатые в кулак руки.
– Нет – стараюсь как можно быстрее успокоить его, и разжимаю пальцы.
Еще не хватало, чтобы мне какой-нибудь внеочередной укол вкололи. Итак, их делают по три раза на день.
– Ну раз у вас все хорошо. – улыбается врач – думаю, сегодня мы впустим к вам жену.
Жену. ЖЕНУ? Он сказал ЖЕНУ?
– Какую жену? – спрашиваю я.
Доктор снова смотрит внимательно на меня, затем подойдя, вновь проверяет мои глаза.
– А вы что, не помните свою жену? – не отрывая от меня взгляда, произносит он.
– Помню. Хорошо помню.
– А если помните, то как её зовут?– допытывается мужчина.
Видимо, он думает, что у меня амнезия.
– Катя... Катюша.
– Правильно Катюша. Я бы даже сказал, боевая машина, а не Катюша!
– Почему вы так говорите? – напрягаюсь я.
– Потому что – издает смешок врач – Такая маленькая, а напора, как у боевой машины. Задала она нам здесь трепки. Хочу, говорит, к мужу, и все тут. И ведь практически ничем её не остановишь. А сама вся бледная, еле стоит. Это мы потом поняли, что она беременная. Когда ей плохо стало. И быстренько определили её в гинекологию – чтобы тут не мешалась. Так она все равно сюда, к моим дверям, после обхода.... Каждый день, как на работу. Когда, говорит, к мужу пустите. Ну вот что с ней прикажешь делать?
Я улыбаюсь. Нет, я смеюсь.
Моя Катюша, моя жена, моя любимая здесь. Не уехала. Не бросила.
Может быть, пожалела – противно пищит внутренний голос – поэтому не уехала.
Нет. – отгоняю от себя эту мысль. Если бы просто жалела, под дверью бы не караулила.
И снова теплой волной по больному сердцу – она здесь, ни в каком-то там неизвестном мне городе, а здесь. Рядом. Нужно всего-то открыть несколько дверей.
– Мне нужен телефон – прошу я.
До этого момента врач запрещал мне пользоваться мобильным. Но сейчас... не зря же Катя моя жена – если доктор откажет, тоже буду караулить его около кабинета.
– Хорошо – на мое удивление тут же соглашается мужчина.– Я скажу медсестре, и вам принесут.
Врач направляется к выходу:
– Да, и вот что. – останавливается он и поворачивается снова. – Никаких физических нагрузок. Вы поняли меня? Никаких. Абсолютно.
Я с уверенностью киваю головой. Конечно, я понял, о чем он, и, в первую секунду, мысль о сексе с Катей кажется мне оочень заманчивой.
Но потом, я гоню от себя это образ. Нам сначала нужно поговорить. Серьезно поговорить…
Первым, кому я звоню после того, как беру в руки сотовый, становится Стас.
– О, наконец-то – искренне радуется он.
В голосе ни тени обиды. Значит, наша дружба по-прежнему крепка?
– Почему вы не уехали? – спрашиваю я его после того, как здороваюсь в ответ.
– Мы уехали... До аэропорта. А там... Там Катя мне подробно объяснила, почему у меня просто нет никаких шансов. И почему она не может уехать от тебя.