Вот только что-то далековато к западу произошла стычка, в который погибли эти солдаты. Моя армия должна отступать либо на север, либо на восток. Кто и с кем здесь сражался?
Я подняла правую руку и подышала на пальцы, потом перехватила повод и повторила тоже самое с левой. Стёганый поддоспешник на вате пока ещё неплохо справлялся с холодом, но руки стыли. Месяц начала зимы – ноябрь на дворе. Где-то что-то ухнуло, должно быть, сова. Кусты и деревья в темноте принимали самые фантастические очертания, и я нередко замирала, когда воображение рисовало в ночи шевеление живых существ. Человек, волк, медведь – для меня сейчас были опасны все. Но как-то так получилось, что когда шевеление рядом оказалось самым настоящим, я ничего не замечала до тех пор, пока мне в грудь почти не упёрлось острие копья.
– Слезай, – негромко велели мне. Копий было больше, чем одно, и оглянувшись, я увидела, что позади тоже есть люди. Ничего не оставалось, кроме как послушно перекинуть ногу через гриву и соскользнуть на землю. Меня тут же крепко взяли за локти и вынули из ножен меч.
– Ты чей будешь? – спросил один из копейщиков. В темноте я видела лишь их силуэты.
– А сами вы чьи? – голос от долгого молчания и волнения прозвучал хрипло. Человек в ответ хмыкнул.
– Ишь, какой… Ладно, ведём его к приставу Кану, там разберёмся.
Действовали они без особой грубости, видимо, как и я, не были уверены, отнести меня к своим или врагам. Шагая между двумя дюжими молодцами с копьями, я лихорадочно соображала, смогу ли я выкрутиться, если это люди Эльма. Или южане, но последнее вряд ли – обе империи говорят на одном языке, но у южан, насколько я помнила по встречам с послами, выговор отличается: не настолько, чтобы были проблемы с пониманием, но заметно. Эти же говорят вполне по-северному. Копья с цветным флажком при мне нет, конский хвост на шлеме белый, как у офицера, доспех тоже не солдатский, но знаков отличия на нём не имеется. Принадлежность к конкретной армии могли бы выдать плащ и седло Метели, которую вели позади, но плаща на мне не было, а церемониальное седло с драконами и фениксами я в поездку не взяла. Однако отсутствие опознавательных знаков – сам по себе повод для подозрений, а для того, чтобы убедиться, что я не воин, достаточно дать мне в руки оружие. Ах, чёрт, есть же ещё и клеймо на лошади… Ну всё, если это враги, то врать имеет смысл лишь о своём поле и статусе. Если же с меня снимут шлем, и вовсе пиши пропало.
Тем временем земля пошла под уклон, и вскоре мы оказались не то в овраге, не то в распадке. Впереди послышались голоса, моих конвоиров окликнули, тот, кто спрашивал меня, ответил. Впереди всхрапнула лошадь, шевелились тени, и я скорее угадала, чем увидела, что народу тут собралось довольно много. Небольшая группа теней двинулась нам навстречу.
– Господин начальствующий пристав Кан, мы тут взяли одного. Он не назвался.
– Огня, – коротко приказал начальствующий пристав.
Щёлкнуло огниво. Начальствующий пристав – должность пятого или шестого ранга, может командовать небольшим гарнизоном, но чаще является заместителем командующего, лихорадочно вспоминала я. В действующей же армии, как правило, командует отрядом в тысячу человек, иногда немного больше или меньше. Тем временем вспыхнул факел, после ночной тьмы заставивший меня прищуриться, когда огонь поднесли к самому моему лицу. Усатый человек без шлема, с обветренным лицом и начавшими седеть волосами пристально рассматривал меня, тоже щуря и без того узкие глаза. Широкий нос с плоской переносицей и округлое лицо заставляли предположить, что благородные предки в его родословной если и пробегали, то давно и по краешку. И на нём был синий плащ. Так же, как и на остальных, оказавшихся в круге света. Синий, не чёрный!
– Вы – из армии Вечной верности?!
– Ну, – не слишком приязненно сказал пристав Кан.
– Я – императрица! – ответом мне было недоумённое молчание, и я сорвала шлем. – Вы узнаёте меня?
Глаза Кана округлились при виде моих светлых стриженных волос, кто-то выдохнул, кто-то свистнул.
– Эм… – пристава явно одолевали понятные сомнения, да и его переглядывающихся подчинённых – тоже. Кан отступил на шаг и ещё раз оглядел меня с головы до ног.
– Ну же, смотрите, я чужестранка! Родилась за пределами империи. И в армии нет других женщин! Сегодня утром перед боем я проехала на этой же лошади перед строем, – я махнула рукой на Метель, – пожелала вам всем победить и вернуться, потому что вы все нужны империи и его величеству.
– А лошадь и правда та, господин начальствующий пристав, – вдруг сказал один из подошедших вместе с Каном. Теперь он не стоял рядом, а отошёл к кобыле и внимательно её разглядывал. – Я её хорошо запомнил. Серебристо-белая, таких у нас не бывает. Тавро императорской конюшни на шее, высоконогая, голова с вогнутым профилем… Это точно она.