Ну, конечно, хмыкнула я про себя. Кто же запоминает женщину, хотя бы и императрицу. Вот лошадь – дело важное.
– Ваше величество… – всё ещё неуверенно произнёс пристав Кан, а потом рухнул на колено, стукнув кулаком в ладонь. – Ваше величество, этот недостойный вас не узнал и молит о прощении!
Остальные поклонились, и я почувствовала, как мои губы раздвигает невольная улыбка.
– Ничего страшного, пристав, встаньте. Под чьим вы командованием?
– Этим утром недостойный был отряжен в заслон под командованием общеначальствующего пристава Уэна.
– Того, что должен был сдержать войско Эльма, если оно подойдёт?
– Да, ваше величество. Мы подвели вас, недостойный молит о наказании.
Желание улыбаться мгновенно пропало.
– Сколько вас осталось?
– Сто девяносто восемь человек, ваше величество.
Две сотни. Из четырёх тысяч.
– Встаньте уже, я приказываю. Общеначальствующий пристав погиб?
– Так точно, ваше величество, – Кан наконец выпрямился. – Недостойный принял командование над оставшимися. Мы пробирались на соединение со своими, когда… – он замялся, явно желая, но не решаясь спросить, как так получилось, что императрица оказалась в одиночестве в лесу. – Я как раз решил остановиться на привал. Всё, что в моих силах – к услугам вашего величества.
– Хорошо. Погибшие не будут забыты, выжившие будут награждены. Ни о каком «подвели» и речи быть не может. Будем искать своих вместе.
Пристав Кан поклонился и отступил на шаг, пропуская меня вглубь временного лагеря. Остальные расступились. Оказалось, что они всё же развели костры, но в ямах, так что в нескольких шагах уже ничего не заметишь. Меня усадили на чей-то плащ, дали флягу с крепким рисовым вином, протянули начавшую черстветь лепёшку.
– Мы собираемся выступить перед рассветом, – доложил Кан. – Э… Осмелюсь я спросить?..
– Как я здесь оказалась? При отступлении нас догнал неприятель, моя охрана вступила с ним в бой, а Метель испугалась и понесла.
– Значит, вы не знаете, как далеко армия?
– Увы, пристав. Но меня должны искать, так что, если боги будут милостивы, скоро мы найдём своих, или они нас.
Кан согласно кивнул.
– Вам бы поспать, ваше величество, – посоветовал он. – Пока есть возможность.
Совет был хорош, и не вина пристава Кана, что мне почти не удалось ему последовать. Это была моя первая в жизни ночёвка на голой земле, даже без матраса, к тому же в доспехе, который я так и не решилась снять. Сняла только шлем, но чья-то сумка и ещё один свёрнутый плащ оказались плохой подушкой. Я ухитрилась отлежать себе ухо – вот уж не думала, что такое вообще возможно. Вдобавок, когда костёр погас, стало холодно, и чем дальше, тем холоднее. Так что, когда несколько часов спустя пристав объявил выступление, я испытала только облегчение. Всё равно зыбкая дрёма, из которой меня вырывал любой звук леса или расположившихся рядом многочисленных людей, отдыха не давала. К тому же после целого дня боя эти люди благоухали отнюдь не розами, и хотя их, конечно, нельзя было винить, моему привыкшему к совсем иным запахам носу от этого было не легче.
Как оказалось, ещё раньше, чем была общая побудка, пристав, который вообще, наверное, не спал, выслал разведчиков, доложивших, что вокруг чисто. Они дошли до самого поля боя и убедились, что победители всё ещё стоят на месте, и даже, как ни странно, укрепляются, возведя вокруг своего общего лагеря частокол, словно бы ждут нападения. В любом случае мы надеялись уйти подальше, пока вся южно-эльмовская армия собралась в одном месте, а не шляется по округе. Теперь дело было лишь за тем, чтобы не попасться вражеским разведчикам, а если и попасться, то успеть их перехватить или уйти до того, как остальные силы зашевелятся.
Но, должно быть, боги пришли в хорошее настроение и решили компенсировать мне треволнения вчерашней ночи. Ещё не успело рассвести, когда наш отряд – так и хотелось по привычке сказать «сопровождавший меня», но скорее это я сопровождала их – таки наткнулся на разведчиков, но не вражеских, а наших. Точнее, это была целая поисковая группа, одна из многих – меня действительно искали. Неподдельно обрадованный командир группы – ну ещё бы, успех давал надежду на хорошую награду – выложил новости, даже не дожидаясь расспросов.
Больше не было нужды плутать по лесу, теперь мы точно знали, куда двигаться, оставалось лишь соблюдать мало-мальскую осторожность. Оказалось, что армия Вечной верности расположилась в монастыре Пяти Богов. То есть, конечно, не вся армия, вся бы там не поместилась, в монастыре остановилось командование, а армия стала лагерем рядом. Вполне боеспособная, хоть и потрёпанная врагами, но порядок уже наведён, обоз по большей части спасён. Командующий Хао? Жив и здоров, пусть ваше величество будет спокойно. Врагу тоже досталось, а главное – враг пока никуда не движется, потому что хоть и победил, но получил под конец нежданчик. Нежданчик звался князем Гюэ, который со своим войском подошёл под конец битвы, когда Эльм и его союзники уже праздновали победу, и атаковал победителя. И тут же снова отошёл, но своё дело сделал – победитель оставил побеждённого в покое, позволив нашим отступить, а не бежать, а сам остался в некоторой дезориентации, и, судя по всему, до сих пор в ней прибывает. Во всяком случае, попыток преследования пока не предпринял, хотя ничего, казалось бы, не мешает.