И это означало, что если Эльм Чжаоцин хочет забраться на вершину пирамиды, ему есть резон попытаться уложиться в эти два года. Люди Кея кружили вокруг него, как акулы вокруг плота с затонувшего корабля, но ван Лэй был осторожен. В то, что он не лелеет никаких замыслов, я не верила, но поймать себя за руку он не давал. Да, то и дело встречался с сановниками и офицерами – но было бы странно, если бы не встречался, он и сам был сановником, которому мне пришлось, повинуясь вслух высказанной воле покойного мужа, вновь даровать должность второго ранга. Да, порой он вёл с ними разговоры за закрытыми дверями, на которых не присутствовали даже слуги – но мало ли о чём они там говорят и что делают, может, режутся в облавные шашки на раздевание. Прилюдно же ван если и высказывал неудовольствие моей персоной, то не более, чем все остальные. Если за такое арестовывать, я останусь вовсе без двора.
Быть может, на сегодняшней встрече и прозвучит что-нибудь подозрительное. А может, господа военные будут читать стихи и говорить о высоком.
Ей богу, теперь я начала понимать тиранов, казнивших за косой взгляд или даже без оного, просто на всякий случай. Становиться тираном не было ни малейшего желания, но постоянная подозрительность и напряжённое ожидание беды выматывали. Насколько было б проще отправить обоих родственничков на плаху и больше не мучиться. Вот только последствия были б непредсказуемы. Может, остальные после этого подожмут хвосты. А может, последует взрыв. В конце концов, найдётся кому перенять бразды, если меня сместят, уж что-что, а свято место пусто не бывает.
Я оглядела стол с горой бумаг, как уже просмотренных, так и ожидающих прочтения, и в который раз уныло задалась вопросом, как я позволила затащить себя на эти галеры. Ответ, впрочем, я знала с самого начала: у меня просто не было иного выхода. Гюэ Кей в ту ночь, когда принёс мне известие о смерти Тайрена, высказался чётко и недвусмысленно – и был совершенно прав.
– Но ведь… Можно назначить кого-то другого… Гун Вэнь… – я запнулась. Хотелось сказать, что при всех сложностях взаимоотношений Руэ Чжиорга с моим мужем, этот человек искренне ратовал за благо страны и был умён, так что правитель из него получится не самый плохой. Вот только был у него, помимо всех этих прекрасных достоинств один, но затмевающий их все недостаток.
– Ваше величество, – тут же озвучил его Кей, – и как вы думаете, долго ли Ючжитар проживёт, оказавшись под его опекой? Великий защитник не брезглив и своим шансом воспользуется сполна. Назначьте его регентом, и скоро в стране будет новый император – и его могущественный отец.
– Но ведь он не единственный, кто…
– Да, есть ещё одна кандидатура, ван Лэй. Пока живы эти двое, никто другой на регентство претендовать не может. Ван Лэй для вас действительно предпочтительней, потому в ни в нём самом, ни в его родичах драконьей крови нет. Так что вашим сыновьям от него ничего не грозит. Но как вы думаете, что он сделает первым делом, обретя всю полноту власти? Не нужно гадать на панцирях черепах – он вернёт ко двору свою сестру.
Я подавленно замолчала. Видеть свекровушку мне отнюдь не хотелось.
– Но даже если Великая вдовствующая императрица, паче чаяния, не захочет покидать монастырь, между вами всё равно море крови. У Эльмов хорошая память, можете мне поверить, они не забыли ни ареста и ссылки при императоре Дай-цзане, ни умершего в этой ссылке младенца. Ни того, что всё это случилось из-за вас.
– А то, что именно я спасла их всех от казни…
– А вот это они предпочтут не вспоминать. Память у них хорошая, но избирательная.
Я вздохнула. Я предпочитала думать о людях хорошо, но не тогда, когда это могло стоить мне головы или свободы.
– И, в любом случае, – добил меня Кей, – кто бы ни стал регентом, один из этих двоих, или вообще кто-то третий, все начинания вашего супруга пойдут прахом. Все реформы его величества Тайрена, над которыми вы работали вместе, будут тотчас же отменены ради возвращения к обычаям предков. Хотите вы того, или нет, но продолжить начатое им можете только вы.
И вот куда тут денешься с подводной лодки? Если меня сместят или я сама откажусь от дел правления, то самое лучшее, на что я могу рассчитывать – более или менее комфортное заключение. А то и тихая смерть где-нибудь подальше от столицы, стандартная участь лишившихся власти правителей. Как говорит поговорка – оседлавши тигра, трудно спешиться.