Я останавливаюсь на фотографии с собой, сделанной в той больнице, куда приходила навещать меня мама. По крайней мере, стены и кровать тут были такими же, как в моем сне. Я был с ужасными синяками и садинами. С трубкой в носу. На моих растрепанных волосах сидела девчачья корона, а по побитому лицу рассыпаны блестки. Рядом сидела Кэт и смеялась.
Я улыбнулся. Я всегда улыбался, видя эту фотографию, но на этот раз улыбка пропала очень быстро, когда послышалась сирена.
Она звучала очень громко, и я был благодарен, что она не реагировала на меня, в мертвом состоянии. Красная лампа тревожно мигала, сообщая, что в лагере мертвец. Фотоальбом падает на пол, когда я вскакиваю на ноги. Все равно. Сейчас важно только одно. Надежда, что не мед крыло!
-Внимание, опасность в мед крыле.
Этот женский голос, без эмоций, не понимает, что своими слова может довести меня до безумия. Там может быть малява! Возможно и Кэт! Нужно знать это точно. Как паршиво!
Рычание вырвалось из моей груди. Мои часы где-то там, наверху. Это не важно. Все случилось на автомате. Задерживаю дыхание. Сердце потихоньку замедляется. В голове щекотнуло. Все равно, я уже много раз умирал. Уже привык к этому.
Сердце сделало пару нерешительных ударов и остановилось. Перед глазами все поплыло. Тело вздрогнуло и все пришло в норму. Чувства обострились. Я мертв. Закрыл глаза. Вокруг сердца бились с испугом. От этого они стали еще соблазнительней.
Вот мед крыло, совсем недалеко от меня. Вот бегущие от страха живые. И то, что я искал. Внутри было лишь сердце малявы, спокойное и равномерное. Она столько раз выходила со мной в город, что уже привыкла к мертвецам.
Подлетаю к решетке и бьюсь в нее. Хруст костей не приятный, но я не чувствую боли. Бьюсь еще и еще, пока дверь не слетает с петель. Бегу что есть силы, а они сейчас не человеческие.
Люди тоже бегут, мне на встречу, подальше от мед крыла. Все испуганные. Кто-то столкнулся со мной, увидел меня и рванул в другую сторону. Мне все равно.
Малява не выходит, сидит на одном месте и это пугает меня. Врываюсь в мед крыло, стремлюсь только к ней. Какая-то мед сестричка налетает на меня, вереща сильнее сирены. На зов ее сердца тут же выпрыгивает труп. Бывший доктор, сейчас оживший мертвец с перекусанной шеей.
Его встречаю я. Так же быстро, как он появился, сворачиваю трупу шею и сдираю голову с плеч. Девушка падает в обморок. Мне все равно. Бросаю ее лежать там. Мне нужно дальше. Вот палата, на полу валяются два трупа. Рядом с ними тело младенца. Он и мертв и жив. В его маленьких ручках кусок чьей-то плоти. Вместо молока матери, он сосет чью-то кровь.
Это бесчеловечно, но жалость и раскаянье ударит по мне позже. Один удар ногой и от тела малыша остается лишь жижа.
Еще две палаты. Я залетаю в последнюю. Они в шкафу. Их пятеро. Четверо трясутся от страха, один нет. Срываю дверь. Визг. Кто-то снова падает в обморок, но не малява. Она поднимает на меня взгляд и улыбается.
-Ты пришел! - Восторженно кричит она, бросаясь ко мне.
Отстраняю ее. Она оглядывает меня и все сразу понимает.
-Потом не отстираешь вещи, - выдает она, разглядывая мою окровавленную одежду.
Я не открываюсь от мальчишек, сидящих с ней. Они видят перед собой монстра. Сжались от страха. Пусть боятся. Пусть помнят меня всегда таким. Тогда их поганые языки больше ничего не скажут.
-Идем, - бросаю я, разворачиваясь.
-Она все еще тут, - дрожащим голосом говорит один.
Не успеваю понять о ком они, как отлетаю в сторону. Будь я человеком, от удара бы, точно отрубился. Но не сейчас. Я не чувствую биения сердца того, кто только что оттолкнул меня. А вот малява впервые за сегодня испугалась.
Вскакиваю и делаю тоже самое, что сделала эта женщина. Она так же отлетает, шипя и рыча на меня. Вот я и пожалел, что сломал шкаф. Не хочу, чтобы малява это видела, но я сам в этом виноват.
Роженица встает. По виду, кажется, что роды были очень сложными. Они, скорее всего и убили ее. Низ больничного халата был окровавлен, как и ее ноги. Значит, при родах открылось обильное кровотечение.
Реакция запоздалая. Я еле успеваю оттолкнуть девчонку и перехватить эту мертвую бестию. Ей нужны эти дети, не я, но я преграда на этом пути и она пытается убрать меня.