— Как там зовут твоего принца? — спросил я.
— Ринальдо, — ответил Дэйв. — Большой такой, рыжий…
— Так его мать!.. — вырвалось у меня.
Дэйв рассмеялся.
— Принцами так и становятся, — сказал он. — Надо только, чтоб мамаша была королевой — всего и делов.
Но тогда…
— Брэнд! — сказал я. И добавил: — Брэнд из Янтаря…
Дэйв кивнул.
— Ты и об этом слышал?
— Да нет, в общем… Не все, — отозвался я. — Расскажи.
— Ну, она склеила себе хахаля из Янтаря — принца, его звали Брэнд, — сказал Дэйв. — Ходил слух, что встретились они по каким-то магическим делам, и пошла любовь с первого взгляда. Она все хотела удержать его, я даже слышал, что они и вправду тайно поженились. Но ему трон Кашфы и даром не нужен был, а она в жизни не предложила бы его кому другому. Он где-то шлялся, пропадал. Говорят, это из-за него давным-давно случились Темные Дни, и тогда же он пал от руки какого-то своего родича в великом сражении Хаоса и Янтаря…
— Да… — сказал я, и Дэйв странно на меня посмотрел — наполовину озадаченно, наполовину испытующе. — Расскажи-ка мне еще о Ринальдо, — быстро добавил я.
— Да что говорить, — отозвался он. — Она родила сына и, говорят, научила его кое-каким своим наворотам. Отца он толком-то и не знал, Брэнд все в нетях был… Сынишка вроде как беспризорник рос. Сколько раз из дому убегал да с бандами погуливал…
— С ребятами Далта? — спросил я.
Дэйв кивнул.
— Шастал и с ними, да… хотя мамаша за многие головы из этой команды даже награды назначала.
— Погоди. Ты говоришь, она ненавидела этих наемников…
— «Ненавидела» — это слабо сказано. Раньше ей начхать было, а вот когда сынок ейный начал с ними дружбу водить, она, по-моему, от ярости чуть не сдвинулась.
— Боялась дурного влияния?
— По-моему, ее просто бесило, что Ринальдо больше нравится бродить с изгоями, чем дома с мамочкой сидеть.
— И все-таки она приказала, чтобы Далту заплатили из сокровищ Крепости, и позволила ему уйти после того, как он поддержал ее против Шару Гаррула.
— Ну так… Ринальдо с мамашей крупно на эту тему поспорили. Ну и она в конце концов сдалась. Мне два парня рассказывали, которые при том были. Редкий случай, когда мальчишка круто пошел против нее и победил. Те парни потому и дезертировали. Старуха приказала казнить всех, кто видел их разборку. Кроме них, никто и не ушел…
— Лихая дамочка.
— Это да…
Мы вернулись туда, где сидели, и еще чуть подкрепились. Ветер вдруг яростно взвыл, море заштормило. Я спросил Дэйва, не водятся ли здесь крупные собакообразные зверюги, — он ответил, что собачки эти бродят вокруг косяками и сегодня ночью, похоже, целые своры их будут пировать на поле боя.
— Мы с ними делимся добычей, — сказал он. — Мне нужны жрачка, вино и барахлишко, им — только трупы.
— И что, удается прибарахлиться? — сказал я.
Тут Дэйв явно перепугался — решил, наверное, что я вздумал его ограбить.
— Да ну, ерунда всякая, да много и не соберешь… Экономный я, вот что. Меня послушать, так я тут на сокровищах сижу… Считать я все это буду, что ли? — добавил он.
— Точно, — согласился я.
— А как ты сюда попал, а, Мерль? — без паузы спросил Дэйв. Видно, пытался отвлечь меня от мыслей о его казне.
— Пешком, — сказал я.
— Странно как-то… По доброй воле сюда никто не приходит.
— Да не знал я, что сюда забреду… И не думаю, что здесь задержусь, — сказал я, заметив, что Дэйв вытащил ножик и принялся им поигрывать. — Какой смысл спускаться туда и проситься в гости — времена не те…
— Это точно, — заметил он.
Он что, и впрямь надумал меня пришить из-за своих тухлых припасов? Да и так ли он прост, этот старый псих, одиноко живущий в вонючей дыре и притворяющийся святым?
— А если бы я показал тебе дорогу в Кашфу, — сказал я, — ты бы ушел отсюда?
Дэйв взглянул на меня с хитрецой.
— Ни хрена ты не знаешь о Кашфе, — сказал он, — вон, выспрашиваешь все… И после этого говоришь, что можешь показать дорогу?
— А что, тебе неинтересно?
Он вздохнул.
— Нет, давно уже нет… Слишком поздно. Я живу здесь. Отшельничаю в свое удовольствие…
Я пожал плечами.
— Ну что ж, спасибо, что накормил, и за новости спасибо. — Я поднялся.
— И куда теперь? — спросил он.
— Осмотрюсь здесь, наверное, а потом — домой… — Я отвернулся, чтобы не видеть безумный блеск, зарождающийся в его глазах.
Дэйв поднял руку, пальцы сомкнулись на рукояти ножа. Потом рука опустилась, и он принялся резать сыр.