Весь последующий час Рия задавала вопросы о том, как они провели свой последний день вместе с отцом и что они любили делать. Она слушала маму, которая впервые за долгое время свободно рассказывала об их с отцом встрече, первом поцелуе, свадьбе, совместном отпуске, и не могла сдержать слез. Заговорившись, они не заметили как наступила полночь.
Анастасия вспомнила о старых альбомах, залежавшихся на полках в кладовке. Рие безумно захотелось пересмотреть их, словно в первый раз. Вместе. Медленно перелистывая альбом, она слегка касалась кончиками пальцев глянцевых картинок и разглядывала знакомые лица своих молодых родителей. Мама увлеченно рассказывала о том, кто сделал ту или иную фотографию, где они гуляли и почему папа отрастил такие смешные усы. А здесь мама с длинными волосами и влюбленными глазами, она держит папу за руку и смеётся, глядя прямо в объектив. А на следующей фотографии запечатлён папа в новом длинном пальто, на которое они – два студента копили вдвоем, и мама все повторяла, как же ему был к лицу тот глубокий синий цвет.
Рия все листала и листала отяжелевшие от пыли страницы, иногда улыбаясь, и больше всего жалея, что ее там не было и что она не могла разделить все те счастливые моменты со своими родителями. Что она не могла увидеть, как папа учил взрослую маму кататься на велосипеде, а та визжала, потому что даже не знала, как тормозить. Или как мама готовила самый первый ужин самостоятельно и сожгла его в духовке, а потом они с папой весь вечер отскребали верхушку пирога от противня, стараясь попробовать съедобные крохи.
Рия все перелистывала страницы, рассматривая застывшие черно-белые кадры: их студенческая вечеринка, их свадьба, их поцелуй, беременная мама, маленькая темноволосая девочка, которая сидит на плечах у усатого мужчины, обнимая его голову маленькими ручонками. Её первая сладкая вата… Какой же огромной она ей казалась! А какой сладкой! Ей даже не хотелось ни с кем делиться. Их первые прятки, её первый утренник. Их последний Новый Год вместе…
Захлопнув последнюю страницу, сдерживая слезы, Рия очень серьезно посмотрела на Анастасию.
– Мама, ты можешь дать мне ключи от твоей машины?
– От машины?! – удивленно воскликнула Анастасия, отпрянув от неожиданности и широко раскрыв глаза.
И неудивительно, ведь после той ужасной трагедии 14 февраля Рия просто панически боялась водить. Когда-то Рия по настоянию мамы все же закончила автошколу и даже сдала экзамен на вождение (раза с третьего), поскольку Анастасия заплатила удвоенную сумму инструктору, а тот вошёл в их положение и оказался очень терпеливым. Но тем не менее сама Рия за руль никогда не садилась. И вот сейчас дочь смотрела на нее и просила ключи от машины!
– Рия, – осторожно начала Анастасия. – Ты уверена?
– Да, – ответила она с не присущей ей твердостью, – совершенно уверена.
– Доченька, я думаю, что ты слишком торопишься с преодолением своих страхов, – ответила мама, стараясь не выдавать волнения. – Их не берут, как очередную планку в спорте. Надеюсь, ты понимаешь это?
Рия понимала. Её мама потеряла мужа в подобный снежный день февраля, и вот её единственная дочь просила у неё ключи, прекрасно зная о том, что никогда и ни при каких обстоятельствах машину не выводили из гаража зимой. Рия знала, что мама так и не смогла забыть тот ужас, что им пришлось пережить, как не смогла и Рия. И не сможет никогда…
Анастасия продолжала смотреть дочери в глаза и медлить с ответом. Возможно, именно сейчас, несмотря на все свои переживания и волнение, ключи следовало бы отдать, но перед ней стоял самый дорогой человек в её жизни, всё еще маленькая девочка с большими зелеными глазами и серьезным взглядом. Анастасия нерешительно протянула ключи к ладони дочери и тут же отвела обратно руку, передумав.
– Дочь, я не дам тебе ключи, – прошептала Анастасия.
– Мама, я впервые в жизни почувствовала, что мне хватит смелости преодолеть свой страх, – вновь попробовала убедить свою маму Рия. – Пожалуйста, дай мне ключи.
И девушка протянула раскрытую ладонь. Анастасия колебалась и крепко сжимала ключи, мысли бегали суетливыми, испуганными зверьками. Как же ей хотелось объяснить дочери, что та горячится, забегает вперед, и если Анастасия сейчас пойдет у нее на поводу, то будет винить себя вечно, если что-то произойдет с её Рией. Нет, Анастасия понимала, что жизни у нее уже никогда не будет, если с дочерью случится что-либо непоправимое, но как вложить все переживания в чужую голову, когда нервничаешь и попросту не можешь подобрать правильных слов?