– Привет. Сегодня он не в духе, спроси у него сам.
– Чейвз, что тебе нужно? – раздался голос со второго этажа.
– Уу, видимо, он совсем расклеился. Я исправлю это!
Чейвз тут же влетел в спальню, где лежал Вуд и с улыбкой заявил:
– Привет, братец! С Днем Рождения!
– Привет, Вальдо. Как видишь, сейчас я не в лучшем виде.
– Именно это я и пришел исправить! Собирайся, мы идем гулять.
– Вальдо, иди к черту, я даже не могу подняться с кровати.
– На первом этаже тебе уже подана карета. Если не хочешь, я сделаю это силой, – Чейвз взвалил Вуда на руки и потащил его вниз по лестницам.
– Чейвз, мать его, что тебе нужно? Ты не мог дать мне просто полежать?
– В твой тридцатый День Рождения дать полежать и поныть от боли? Да ну тебя!
Чейвз спустил Вуда вниз и усадил в коляску.
– Еще лучше, инвалидное кресло! Это лучший подарок, Вальдо!
– Прекрати ворчать, как старый дед. Рени, будь любезна, дай господину Стэнли Вуду покрывало, чтобы мы могли прикрыть столь красивые ножки от взоров прохожих.
Рени тут же принесла клетчатый плед и аккуратно укрыла Вуда, стараясь не причинить ему боли, после чего Чейвз повез его к выходу:
– Рени, я верну его в течение одного – двух часов, не беспокойся, он вернется огурцом и почти на ходу! – оживленно сказал Чейвз.
– Очень надеюсь на это.
Выйдя из дома, Чейвз катил коляску Вуда, куда только глядели его глаза, внезапно он заговорил совсем не в том ключе, в котором говорил при Рени:
– Прекрати, старик, что происходит!?
– Что происходит? В свой День Рождения, который я собирался отпраздновать с блеском в кругу близких мне людей, меня приковало к инвалидному креслу. Как думаешь, каков мой настрой?
– Да, ты прав, дела плохи. И все же – у тебя осталось всего четыре дня, и ты намерен провести их, не вставая с кровати и скуля от боли!?
– Я уже не знаю, чего я хочу, Вальдо!
– Ну, допустим, какое твое последнее желание?
– Я говорил тебе, что хотел бы станцевать с Рени на прощание, в Париже мы успели станцевать на террасе одного из ресторанов.
– Устроим вам еще один танец!
– Да, в инвалидном кресле.
– Это не имеет значения, старик! Кстати, может, ты хочешь чего-то другого?
– Чего?
– Ну, не знаю, как сказать тебе об этом. Может быть, ты хочешь другую?
– Что ты сказал!? За десять лет я ни разу не думал о другой женщине и даже не собираюсь!
– Ты серьезно ни разу в своей жизни не изменял?
– Я не знаю, можно ли назвать это изменой, но в тот раз, когда мы с Рени, будучи подростками, порвали отношения, в этот же день я напился и поцеловал другую. После чего у меня были другие отношения и другие девушки.
– Я бы не назвал это изменой.
– Но это не менее паршивое чувство.
– Не понимаю, о чем ты.
– О том, что когда ты разрываешь отношения, ты питаешь себя иллюзиями, что вы порвали окончательно, и тебе абсолютно все равно, ты готов начать отношения с другой, но как только все доходит до чего-то серьезного, ты понимаешь, насколько был глуп, делая все это, ты просто обманывал себя и придавал иллюзиям, все это время тебе нужна была только одна, но после этих поступков ты отдалялся от нее еще сильнее, а дальше твоя жизнь тонет в грязи, и все это возвращается к тебе бумерангом, тебя начинают окружать только низкие люди, а сам ты не представляешь из себя ничего больше, чем ничтожество. Вот, о чем я, Вальдо. Все это подло.
– Но ты же смог вернуть ее.
– Только потому что вовремя очнулся и вылез из грязи, тогда я дал себе обещание – никогда в жизни даже не засматриваться в чужую сторону, потому что ничего кроме как успокоения мужского либидо там нет. Чужие женщины всегда тянут сильнее – как только ты увидел ее, она кажется тебе новой, интересной, красивее твоей, но как только ты понимаешь, что это все же не то, что тебе нужно, твоя женщина становится чужой и уходит от тебя, а чужая так и не станет твоей никогда, ведь только твоя женщина была с тобой в любые времена – делила победы и поражения. Если ты потерпел поражение, чужая женщина просто уйдет к тому, кто сейчас одержал победу, а твоя жена обнимет тебя и скажет, что в следующий раз у тебя получится. Вот в чем разница! Поэтому к черту чужих, с того момента я никогда не тянулся к другим женщинам, сейчас у меня самая прекрасная жена на свете, к черту всех этих холеных глупых фиф. Моя жена – мой идеал, понимаешь? И она действительно самая красивая.
– В твоих словах есть что-то.
– Прошу, больше не задавай мне таких вопросов.
– Чего бы ты еще хотел от жизни?
– Чтобы мои дети, когда выросли, сказали: «Черт возьми, а наш старик был славным парнем, он сделал все для нашего счастья!»