— Что хмурый–то такой? Хочешь, анекдот расскажу? Слушай, значит:
Приходит мужик в кабак, подходит к бармену: налейте, говорит, мне два по сто в один стакан. А бармен ему отвечает — да вы что, стакан только сто пятьдесят вмещает. Да? Ну, тогда налейте два по сто в два стакана. Бармен наливает, мужик в один стакан переливает — ровно по краю. Бармен ему: вы что кудесник? Мужик: нет, обхссник. Контрольная закупка. Намек понял?
— Понял, — ответил прапорщик, у которого анекдот Михалыча почему–то не вызвал никакого прилива бодрости, — товарищ капитан, — обратился он к Старому, который, как представитель «принимающей стороны», занимался канцелярщиной, связанной с проставлением автографов в графе «получил», — тут у нас писарь что–то напутал, в накладную не внес. Я сейчас запишу и отдам.
Угу. Ну, вот и стала понятна причина недовольства, усугубленного услышанным анекдотом. Откуда–то из–за ветоши появляется ящик с водкой, за ним — еще семь бутылок, в полиэтиленовом пакете. Ну да… По сто грамм на рыло, на три дня, на сорок пять человек… Тринадцать с половиной литров или, двадцать семь полулитровых бутылок. Что там за продукт? Так… Нехило. Эксклюзивное исполнение, стакан внизу, стакан вверху… «Наркомовская норма–люкс» называется. И название в тему.
— Ты что, скрысятничать решил? — завелся с пол–оборота Старый.
— Сейчас мы тебя за усушку и утруску–то оформим! — поддакнул ему Михалыч, еле сдерживавший улыбку.
— Да что вы, товарищи офицеры, да честное слово…
— Ладно, — подвел я итог. Все разгрузил?
— Все, как на духу.
— Тогда — свободен.
Прапорщик, с опаской посматривая на Михалыча, немедленно вскочил в «буханку», которая рванула с места, как болид «Формулы‑1».
— Михалыч, а ты–то, откуда узнал?
— Особисты наводку дали. Не в смысле «на водку», а в смысле «сигнал». Предупредили, короче, что «наркомовские» введены, а прапор этот — тот еще жук. Точно он, зараза, говорят, допросится по законам военного времени. Так что я аллюр три креста — и к вам, чтоб вас тут хулиган местный не обидел.
— Орел! Награждаешься орденом Сутулого, первой степени! Ну, раз уж ты тут — тебе и флаг в руки. Найди место, где жратву разместить, что там, кстати, у нас?
— Нормальный сухпай, — ответил Андрюха, уже успевший вскрыть коробку, — перечисляю: хлебцы армейские, консервы мясные, консервы мясные фаршевые, консервы мясорастительные, повидло фруктовое, концентрат для напитка, чай растворимый, сахар, витаминки, салфетки ну и разогреватель с вскрывателем. Все, что доктор прописал. Есть что выпить и чем закусить.
— Насчет выпить — отказать, за отсутствием события. Тут еще немцы шляться могут, да и работы завтра до одури будет. Так что прибережем на потом.
— Одобрено. — Сане тоже не улыбалась пьянка среди личного состава. Так что сухпаи — раздадим, а водку — к нам в номера, до лучших времен.
За обустройством на новом месте — нашли чистое белье, перестелили кровати в десятке четырехместных комнат, прочесали холодильники (электричество не отключалось и все, что оставили покинувшие свое жилье учащиеся, осталось на месте, не пропадать же добру), — день медленно, но верно приближался к своему логическому концу. Выставив по периметру часовых из состава Саниной команды, около 22 часов решили отбиться. Ага! Щаз! Как только мы заняли люли и прекратили дозволенные речи, началось. Для начала мимо нашей общаги протащилась колонна чего–то гусеничного. Потом — колонна чего–то колесного, но очень тяжелого. Потом — наши часовые стали с кем–то возмущенно ругаться. Старый, как порядочный «отец солдатам», вышел разобраться, его голос, с этаким веселым матерком, включился в разговор подчиненных с кем–то, нам пока неизвестным. Канитель продолжалась еще пару минут, после чего в комнату, где я, Старый, Андрюха и Михалыч успели разместиться, ввалился Саня в подштанниках и наброшенной куртке, а с ним — некто среднеазиатской наружности и с капитанскими звездочками.
— Прошу любить и жаловать. Капитан Байжанов, командир роты, 2‑я мотострелковая бригада вооруженных сил республики Кыргызстан.
— Жунус меня зовут, — представился капитан нашим полусонным тушкам.
— Саня, нам сегодня спать дадут? — озверевший от невозможности уснуть Андрюха был явно уже готов прикончить Саню, Жунуса, его подчиненных и все проезжающие мимо транспортные средства.
— Не бухтите. Рота капитана Байжанова придана нам для обеспечения охраны и конвоирования будущих военных преступников. Будем вместе работать.