Я показала Твилли мой значок. Он никак не мог оторвать глаза от острого выреза майки, затем оценил покрой моих джинсов и не торопясь вернулся к моему лицу. А я разглядывала дорогую обстановку: обитые кожей стены, диван у окна с великолепным видом на Сан-Франциско. М-да, весьма и весьма.
— Работаете под прикрытием, сержант? — широко улыбнулся Твилли.
Его поведение пугало Юки, но бесило меня.
— По-моему, мы с вами незнакомы, мистер Твилли. Я сержант полиции Линдси Боксер. — Я протянула ему ладонь. Он схватил ее и потряс, а я потянула его руку на себя, вывернула вверх и завела ему за спину, ткнув журналиста физиономией в стену. — Вторую руку, быстро! — приказала я.
— Вы что, шутите?
— Другую руку! — Я надела Твилли наручники, быстро и бесцеремонно обыскала. — Вы арестованы за преступное посягательство. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде… — Договорив до конца права Твилли, я добавила, отвечая на его вопрос: — А это все в связи с вашим незаконным проникновением в машину помощника прокурора округа Юки Кастеллано. Она написала заявление в полицию, и завтра к полудню появится предписание, запрещающее вам к ней приближаться.
— Ого! Вот это да! Ничего себе — из мухи слона сделали! У нее же руки были заняты, я ей дверцу машины открыл!
— Своему адвокату расскажете! — отрезала я, крепко взяв Твилли повыше локтя, а в другой руке держа сотовый, готовясь вызывать подкрепление.
— Подождите. Неужели Юки заявила, что я ее преследую? Это же чушь! Признаюсь, я ее немного провоцировал, оказал некоторое психологическое давление, чтобы малость завести, но я же журналист, мы так работаем! Слушайте, если я совершил ошибку, прошу прощения. Давайте поговорим! Пожалуйста!
Я проверяла личное дело Твилли — мерзавец оказался чист как стеклышко. Мой гнев вдруг улегся, и я на несколько мгновений оказалась в свободном полете. На первый раз вполне достаточно строгого предупреждения. Зря я надела наручники на этого медиапроститутку, насчет которого Синди предостерегала Юки.
Это грозит обернуться крупными неприятностями.
Я уже представляла, как Твилли расписывает «полицейское насилие» телевидению — Ларри Кингу, Такеру Карлсону, «Доступу в Голливуд». Плохо будет Юки, плохо будет мне, зато Твилли получит колоссальную рекламу.
— Сержант?
Так, пробуем переиграть.
— Хотите избежать появления в суде, мистер Твилли? Оставьте Юки Кастеллано в покое. Не садитесь рядом с ней в зале, не ходите за ней в супермаркетах, не лезьте к ней в машину, квартиру, офис, и тогда мы на время забудем об этом инциденте. Но если Юки подаст новую жалобу, я вас арестую. Вам все понятно?
— Абсолютно. Кристальная ясность.
— Вот и прекрасно.
Сняв наручники, я повернулась уходить.
— Подождите! — Твилли кинулся в соседнюю комнату с обоями в синюю полоску и кроватью под балдахином и схватил ручку и блокнот с письменного стола с гнутыми ножками. — Я хочу убедиться, что все понял правильно. — Он быстро настрочил что-то на листке и прочел мою речь слово в слово. — Отменный спич, сержант. Как вы считаете, кто должен играть вас в кино?
Он валял передо мной дурака.
Я вышла из номера Твилли с ощущением, что мне влепили в лицо пирожком с дерьмом. Так и было, причем постаралась я сама. Черт бы все побрал! Может, я попала в щекотливую ситуацию и перестаралась с наручниками, но это не значит, что Джейсон Твилли не сумасшедший.
И что он не опасен.
ГЛАВА 82
Съев купленный в «Ле Солей» ужин, в десять мы с Джо были в постели, но в начале четвертого я проснулась. Цифры на потолке менялись, отсчитывая время, а досадливые мысли не давали уснуть.
Меня разбудило воспоминание об издевательском шутовстве Твилли, но его насмешливое лицо исчезло, сменившись скрюченными обгоревшими телами на столе Клэр. Я вновь увидела перед собой пустые глаза десятилетней девочки, осиротевшей из-за безымянного подонка, который сейчас, наверное, тоже лежит без сна и планирует новое чудовищное шоу.
Сколько же еще людей умрут, прежде чем мы выйдем на след?
Неужели он победит нас в этой безумной игре?
Я думала об огне, пожравшем мой дом, имущество, ощущение безопасности. Я думала о Джо и о том, как сильно его люблю. Он переехал в Сан-Франциско, чтобы нам вместе строить жизнь; вот мы и шли сквозь огонь и воду, вместе и в горе, и в радости. Отчего же я не могу поймать его на обещании пышной итальянской свадьбы и стать его женой?