— Ты тоже поддался всеобщему унынию? — поинтересовался у него Рэтси, заметив, что тот задумался. — Это зря. Только подумай, сколько нам ещё предстоит сделать! А тут что? Ну притопаем в логово самой большой орды мутантов, шлёпнем их главаря и вернёмся! Делов на двадцать минут!
— Опасно.
— А я и не говорил, что это будет просто. Но поверь, когда у нас за спиной Молотоборец и ноосенсы, жизнь сразу становится намного легче.
Его слова немного приободрили Минота, даже заставив улыбнуться. И действительно, на сей раз они нужны только в роли огневой поддержки, основной удар нанесут корабельные орудия и Молотоборец. Единственное, что сейчас его волновало, это судьба Никси. С тех пор, как он отдал её Рориверу, почему-то постоянно называющего Эсле «дурой», он не слышал от неё никаких новостей, хотя и знал, что её подключили к «Огненному Свету». Сетевые брандмауэры сильно ограничивали её перемещение и доступ к данным, но Минот почему-то был уверен, что Прокуратор быстро найдёт ей применение.
— Всё скучаешь по своей электронной маньячке? — вкрадчиво поинтересовался Рэтси, ехидно ухмыльнувшись. Они поднялись на палубу выше, остановившись в коридоре, ведущем в столовую.
— Да, — он не стал скрывать интереса от него, пожав плечами, — беспокоюсь.
— Да брось, что с ней случится? Ассур никогда не удалит такую эффектную тайли. Ты же знаешь, у него фетиш на всяких полубезумных девочек, — он многозначительно повёл бровями, — хотя он и сам, честно говоря, немного того…
Он кивнул на голографический плакат у входа. На нём, на красном фоне, гордо стоял их нынешний Прокуратор в развевающемся плаще-мундире, указывая рукой вперёд, на рассвет. Стоявшие внизу анимагены уходили навстречу восходящему Ольмиру, словно ведомые его волей.
— При Прайме была подобная пропаганда, теперь вот при Ассуре, — Рэтси подошёл к плакату, — хотя, они же вроде в прошлом дружили. Как говорили люди: яблоня от яблочка недалеко падает.
— Необходимость, — Минота больше интересовал запах, доносившийся с кухни. Анимагены продолжали совершенствовать свои кулинарные способности даже в столь непростой период. Всё новые и новые блюда появлялись в их меню, хотя в условиях похода о какой-то роскоши говорить не приходилось.
— Возможно. Ведь мы же создаём проект планетарного масштаба. Шутка ли: перебросить целую цивилизацию в искусственную среду обитания. Естественно, найдутся недовольные.
Они зашли внутрь уютного длинного помещения со множеством столиков и стоек. Белые плавные обводы напоминали им о доме, о Сольтене, где они провели несколько лет в беззаботной суете и приключениях. Где же теперь та расколотая гора и крепость, что построили бежавшие анимагены? И где те, с кем они делились радостями и шутками, с кем проводили ночи напролёт на утёсах, разглядывая лес внизу и звёздный небосвод?
Рядовой состав корабля уже пообедал, теперь тут находилось лишь несколько офицеров да роботы-уборщики. Подойдя к раздатчику, Рэтси несколько секунд подумал над выбором блюда и нажал на аппетитно выглядящие солятрово-примирные котлеты с мелкими зёрнами твёрдого ахрона. Химические элементы создавались теперь ноосенсами прямо из почвы, естественные залежи, равно как и органика, стали недосягаемы для их цивилизации. И проблема продовольствия как никогда остро встала перед анимагенами. Их народу грозил голод.
— Слышал, на «Апофеозе» жилые отсеки будут с видом на космос, — они сели за дальний столик. Минот аккуратно поставил поднос с несколькими блюдами и электронным кувшином пряного смоула. Большому анимагену — большой обед! — Никогда в космосе не был. Интересно, какой он? — крыс мечтательно поводил ложкой по воздуху. — А представляешь, если мы там встретим инопланетян!
— Глупости, — фыркнул тот.
— Ну а что? Какие-нибудь грудастые синие девушки, у которых на планете дефицит мужского внимания! А тут мы — молодые, красивые и энергичные… парламентёры, готовые оказать посильную помощь в их беде!
— Синие?
— Ну хочешь, будут зелёные, какая разница? — Рэтси за обе щёки уплетал котлеты, оживлённо размахивая вилкой.
— Действительно…
Он задумчиво опустил взгляд и сделал хороший глоток из стакана. К еде он так и не притронулся, хотя его примирный суп источал такой аромат, что слюнки текли.