— Но почему ты? — Хара повернулась к Урси, схватив за второе плечо. — Почему не кто-то другой? Что вообще за история с этим Хэером?
— Хэер, это моё настоящее имя, — он с усилием оторвался от борта машины, взяв её за руки и разжимая их. Силовые перчатки мешали это сделать, но Хара сама отключила их. Её трясло, а во взгляде читалось отчаяние, — и поскольку я являюсь Создателем Анима, Рерар будет слушать только меня. А что до Лупо, — он посмотрел на тихо стоящую волчицу, — она сама вызвалась лететь.
— Дрын там плавал! Лупо, иди на корабль, полечу я!
— Хара…
— Я тебе что говорила?! — она сама не заметила, как разрыдалась, обхватив голову руками. — Что я буду прикрывать тебе спину до самой смерти! А… а ты?..
— Ты нужна Хиру и Харси! Ты нужна Технократии! Я знаю, что поступаю чудовищно, но того требует и мой долг. Если не сделать этого сейчас, то потом все анимагены могут погибнуть!
— Но я… — она стиснула его в объятьях. — Я не могу без тебя, Урси! Ты нужен мне! Я люблю тебя! И не хочу тебя терять!
— Я знаю, любовь моя, — он нежно обнял её, — я знаю. Прости меня.
— Ты… ты не…
Она неожиданно обмякла и обвисла в его руках. Вовремя подоспевший Лункс подхватил её тело, взяв на руки. Короткий телепатический сигнал дал команду её процессору отключиться.
— Я всё ещё не уверен, что это единственный способ, — заявил он, — как насчёт анхоров?
— Нужны души анимагенов, которые уже связаны с высшими силами, — покачал головой Ассур, проходя вперёд, — именно мужчина и женщина. У нас нет ни времени ни возможности искать других кандидаток, кроме Лупо. Да и вряд ли кто-то согласится на такое.
Лункс скрипнул зубами и поджал губы. Сразу двое его друзей сейчас останутся навсегда на этой планете, и он ничего не мог с этим поделать.
— Отец, — Хиру обречённо опустил руки, — неужели… это конец?
— Это лишь начало, — он ласково улыбнулся ему, — начало вашего большого пути.
— А твоего?
— Однажды, один мудрый анимаген сказал мне: лишь душа даёт анимагену жизнь. И пока я в вашей душе, я буду жить, — он запустил руку в его волосы, наклонил голову и поцеловал в лоб, — прощай, Хиру. Прощай Капи, — канарейка, закрыв лицо руками, всхлипнула и, не выдержав, обняла его, тут же отступив к Хиру, — прощайте Луно и Лунги, — те стояли, не находя слов. Словно та пустота, что заполнила пространство, охватила и их разум, лишая мыслей. Хотелось лишь, чтобы ничего не было, чтобы всё оказалось страшным сном. Не видеть и не слышать этих ужасных слов.
— Прощай, Лункс. Я рад, что у меня был такой друг как ты, — рысь грустно кивнул, но взгляд выражал всю боль и горечь, что он сейчас испытывал. Столько им ещё предстояло обсудить, столько провести споров и рассуждений. Перед глазами пронеслась вся их жизнь, от момента первого вдоха, до нынешнего «Прощай!». «А ведь всё так мирно начиналось, — он опустил голову, закрываясь крыльями, — и теперь… закончилось».
— Ты самый безумный анимаген, что я знал, — тихо усмехнулся он, — и самый скучный шутник, — Урси рассмеялся.
— Прощай, Ассур, — Прокуратор повернулся к нему. Суровое и мрачное лицо разгладилось, и он слабо улыбнулся в ответ, — веди наш народ сквозь пространство и время. Они надеются на тебя.
— Прощай, Урси, — он склонил голову и прижал руку к энергоузлу, — для меня была честь лично знать тебя. Клянусь, я не подведу анимагенов.
— Хара, — он склонился над спящей беот, поцеловав её, — я всегда любил и буду любить тебя. Надеюсь, однажды, ты меня простишь.
— Пора, — бьющие с орбиты лучи гасли один за другим. Ассур протянул руку к небу, закрывая транспорты от влияния Хаоса, — все на борт, быстрее! — он обернулся последний раз, взглянув на две фигуры у гравилёта с черепом, пронзённым мечом. — Прощай… прощай Аполотон!
Пространство начало затягивать чёрной пеленой. Тучи смыкались, закрывая последний кусочек звёздного неба. И туда, к сияющей яркой звезде, улетал последний космолёт, удаляясь всё дальше.
***
Когда тряска закончилась, им разрешили выйти из пассажирского отсека. Даже случившиеся события не смогли испортить восторг анимагенов, впервые увидевших космос. Бесконечное чёрное пространство, сияющее мириадами звёзд, столь глубокое и непознанное, что захватывало дух. Он был столь близким и далёким одновременно, что рука сама тянулась к стеклу иллюминатора, чтобы хотя бы мысленно коснуться чего-то большего. Словно звёзды смотрели на них, приветливо мигая и вдохновляя, протягивая через непостижимое расстояние свой свет.