- «Завести», - передразнил ее Лев. – Мы же не о собаке говорим.
- Он – о собаке. Точнее, о домашнем питомце, который будет встречать его с работы с тапочками в зубах. И при этом радостно вилять хвостом.
- Ты слишком строга к нему. На самом деле он сам не знает, чего хочет.
Лев закрыл ноутбук, снял очки, потер переносицу. И закинув руки за голову, начал раскачиваться в кресле.
Ева скрестила руки на груди.
- А ты, конечно, знаешь, - произнесла она.
- И ты знаешь.
- Да. Но он ни за что с нами не согласится.
- Да...
Ева, дипломированный психолог, кандидат наук, автор нескольких объемных монографий и одной потрясающей диссертации, выдала:
- По всем тестам очевидно: ему нужна сильная личность. Не пластилин, из которого можно лепить что хочешь. И не собачка с тапочками в зубах.
Лев, самородок с уникальным даром видеть человеческую совместимость, произнес:
- Он ярко выраженный грейпфрут. И ему нужен апельсин. В крайнем случае, лимон или лайм. А он думает, что хочет кабачок...
- Опять ты со своей странной классификацией!
- Это не классификация, это мое видение. Кабачок грейпфруту не товарищ, - резюмировал Лев.
- Он быстро заскучает, начнет искать развлечений и новых ощущений, - продолжила Ева.
- Но семья все равно будет на первом месте.
- А что, все так живут, - вздохнула Ева. – Дома послушная жена, на стороне – горячие дерзкие любовницы.
- Не все, - возразил Лев.
- Ты маленький еще. Идеалист. Все. Кроме редких исключений.
- Так, может, попробуем сделать его исключением? Найдем ему симпатичный апельсинчик.
- Он будет сопротивляться.
- А мы хитростью. В прошлый раз же получилось.
- Не напоминай мне про прошлый раз! Я еще тогда сказала: больше никаких интриг за спиной клиента! Хочет кабачок – пусть живет со своим кабачком.
Лев застучал по клавишам ноутбука.
- Чего ты там строчишь?
- Начинаю составлять профиль для нашего компьютерного гения.
- Да, Владу пора возвращаться к работе. Пусть шерстит интернет. – Ева с подозрением посмотрела на своего коллегу. - Я надеюсь, правильный профиль?
- Конечно. Как договорились. Пусть живет с кабачком.
- То-то же.
- Но и про апельсинчик мы не забудем, - пробурчал себе под нос Лев.
Алиса
Я вернулась с обеда, который занял всего 15 минут. Некогда было рассиживаться и болтать с девчонками, меня ждала гора незарегистрированных документов, несколько важных звонков, и, самое главное – кофе для Глеба Максимовича.
Он любит двойной эспрессо с половиной ложки сахара, обжигающе горячий. Во время напряженных переговоров или серьезных раздумий он поглощает чашку за чашкой. Мне все время хочется сказать ему, что это вредно, но я благоразумно помалкиваю.
И не потому, что боюсь своего начальника. Он такой милый с подчиненными, что бояться его невозможно! Просто я знаю свое место – вторая секретарша, временно замещающая первую. Надо держать дистанцию и не позволять себе предаваться глупым мечтам.
Да, при первой встрече я была очарована, сражена и... чуть не влюбилась. Это было не просто глупо, а нелепо и в высшей степени непрофессионально. Где я и где он!
И не для того я устраивалась в «Альфа-Бетту», чтобы вздыхать по начальству или, упаси боже, начать за ним бегать. Нет, у меня совсем другие планы! И, возможно, очень скоро представится возможность для их осуществления.
У нас с Глебом Максимовичем сложились замечательные отношения, он со мной терпелив, сквозь пальцы смотит на мелкие оплошности и неизменно рассыпается в похвалах, когда у меня все получается. Когда-нибудь я наберусь смелости и сообщу ему, что мечтаю заниматься графическим дизайном, что у меня есть диплом и я даже побеждала в региональных конкурсах...
Замечтавшись, я не сразу поняла, откуда доносятся сердитые голоса. Сначала даже подумала, что с улицы и подошла к окну. Как будто можно было что-то услышать на десятом этаже!
Нет, спорят явно не там. А в кабинете директора. Кто-то чем-то возмущен и не стесняется в выражениях! Я не могла четко разобрать слова, но, судя по интонациям, ссора разгорелась нешуточная.
Я была потрясена. За четыре дня работы я ни разу не слышала, чтобы Глеб Максимович повышал голос. Он всегда разговаривает спокойно, приветливо, с улыбкой. На кого же он сейчас так орет?
Или орет не он, а на него? Кто может так грубо и бесцеремонно себя вести в кабинете руководителя огромного концерна?
Я считаю подслушивание у дверей дурным тоном, но бывают крайние случаи, когда не до вежливости и китайских церемоний. Сейчас как раз такой случай. А вдруг дело дойдет до драки? Может, кто-то угрожает Глебу Максимовичу, и нужно вызвать охрану?