— Слушай, планы изменились. Нина побудет здесь, ладно?
Не успеваю переспросить, как девушка уже переступает порог и скидывает балетки со своих прекрасных ног.
— Рашевский... — Выдаю я, но уже слишком поздно.
Он отчалил.
Не... То есть в этот раз он не просто оставил ребенка, а ещё и сбагрил свою... девушку!? У меня тут вроде не бюро забытых людей...
Разворачиваюсь к ним, отмечая, что Нина мнется с ноги на ногу, разглядывая не самые отрадные обои, а Никита сбежал... на кухню.
— Нинка, тут ро-о-ожки! — Орет ребенок.
Нина же меняется в лице и почти несётся на кухню, но притормаживает у двери, обернувшись...
— Ой, а можно? — Спрашивает взглядом щеночка.
И я понимаю...
— Можно.
Их там ещё и не кормили, да?
Фисташковым тортом. Первая Причина
Светочка-конфеточка
А я ещё корила себя, что так много приготовила...
И если голодный ребенок, уплетающий всё подряд с фразой:
— Я там овощи видел, нарежь салат, пожалуйста.
Меня не так уж и сильно удивил, то поддакивающая его сыну Нина до сих пор не даёт прийти в себя.
И стою я, значит, режу помидорки, вспоминая, а не старая ли сметана или лучше заправить салат маслом...
— Оливковым? — Уточняет девушка.
— Подсолнечным. — Опускаю с небес на землю.
Та отмахивается, ещё раз смотрит на пустеющую добавку, косится на довольного Никиту, и кивает в знак одобрения.
Интересная девушка, ничего не скажешь...
Интересно, я в двадцать так же расслабленно сидела на табуретке? Откинув одну ногу и сгорбившись...
И она такая тонюсенькая, куда там уходит вторая тарелка? Эй, я тоже так хочу. Аж завидно!
— Он... вас... не кормил?
— Тёмчик? — Облизнула ложку, указав на меня ею. — Не, у него сегодня очень важная встреча, он с утра дождаться не мог...
Понятно, предупредить — сложно. Сбагрить — легко.
— Слушай, а ты почему тут?
Ни сколько не смущается.
— Да он там со стариком каким-то сорокалетним встречается, я по фэшену вообще не прохожу, а делать мне всё равно нечего.
Сползла на стул рядом.
— А салон?
— А что там делать каждый день? — Осматривает кухню. — А тут прикольно, олдскульно. Ой, там часы были, да?
Указала на стену.
— След остался такой... — Оценила взглядом заядлого критика. — прикольный. Можно сфоткать?
Понятно, они с Никитой говорят на одном "прикольном" диалекте. Ладно, мне не жалко локации для инстаграмчика.
Вздыхаю, наблюдая за тем, как быстро пустеет салат.
— Нин, а тебе сколько?
— Двадцать один.
Да ёшкин, Артём! Она университет-то хоть закончила? О чем он думает вообще...
— А он для тебя... не староват?
Девушка перестает жевать, замирая с ложкой в руке и обдавая презрительным прищуром.
— Ты из этих что ли!?
Отрицаю, боясь предположить из каких. Выдыхает.
— Да не, с ним...
Медлит, пока мысленно молюсь, чтобы там за этим многозначительным молчанием было хотя бы не "прикольно".
— Он удивительный, знаешь...
Её голубые глаза вдруг загораются огоньком воспоминаний, а лицо озаряет искренняя невинная улыбка... Она явно влюблена так сильно, что от единственного вопроса начинает смущаться.
Он удивительный? Да, я верю... Только уши бы ему оторвать!
Никита встаёт, довольно напевая себе под нос, убирает тарелку в раковину, кидает Нине:
— Посуда на тебе.
И скрывается за дверью... та кивает, продолжая улыбаться.
Я смотрю на эту девочку и не могу поверить... Интересно, как я выгляжу рядом с ней?
Наверное, в лучшем случае напоминаю очень старшую сестру, ну, или молодую мамашу.
Забавно, Артём даже спустя столько времени поражает своим вкусом.
— Он такой противоречивый! — И с её губ это звучит комплиментом, а с моих было бы обвинением.
Вздыхаю, убирая за ней посуду. Та тут же, и правда, встаёт и собирается все перемыть. А смысл отказывать гостье, верно?
Её телефон вдруг пищит от тысячи СМС-ок, и я даже отсюда понимаю причину её новой улыбки, пока разжигаю комфорку под чайником.
Это не мои туфли... Этой девочке они больше подходят.
— Ой, а есть чай зелёный?
— Да, там ещё торт с фисташками в холодильнике.
— Прико-о-ольно... — Тянет Нина, вытирая свой перформанс-маникюр.
И я почему-то уверена, что Артём в неё тоже влюблен. Хотя... Не моё дело, верно?
Только, Рашевский, почему даже спустя десять лет я должна сидеть и слушать твоих девушек? Где справедливость, эй?
Достаю тортик, окрикнув его сына. Разливаю им чай, слушая сотню новых вопросов о черепахах.
Нина все не вылазит из телефона, а я не вижу смысла оттуда её выдергивать.