Эд не стал долго терпеть такое безобразие и неуловимо быстрым движением станнера сразил всех шестерых боевиков, о пятерых из которых компьютер уже сообщил, что это именно они устроили резню в деревушке, расположенной в семидесяти километрах от их базы. Как только Эд вырубил эту пятерку и пулеметчика, он выхватил из ранца небольшую, круглую гранату и немедленно швырнул её в открытую дверь казармы. Граната взорвалась с негромким хлопком и из всех щелей повалили клубы белого дыма. Пройдя между столами, Эд зашел в казарму, где стояло десятка два кроватей, чтобы Джейн смогла убедиться в том, что все боевики были сражены парализующим газом. Некоторые из них, как успела заметить Джейн, даже не успели проснуться и остались лежать на кроватях с умиротворенными сном лицами, что ей особенно не понравилось, хотя голос Эда, звучал оптимистично, когда тот в телеграфном стиле доложил:
– Столовая и казарма на четвертом горизонте. Нарезал семнадцать кусков мяса. Чисто, но шумно. Мясо целехонькое. Иду дальше.
Хотя Джейн относилась к террористам и прочим клиентам Трибунала с ненавистью, ей было неприятно слышать то, как Эдвард Бартон называл их, но она не стала делать ему замечаний, понимая, что ему еще предстоит тяжелая работа. Одно ей уже было ясно, при такой технической оснащенности экзекуторов Антикриминального Трибунала ни у кого, кем он заинтересовался, не было никаких шансов на спасение.
По радио она постоянно слышала доклады, извещающие о том, где тот или иной экзекутор настиг свою жертву. Каждый называл этих террористов по своему, кто пациентами, кто болванами, а кто выбирал словечки и похлеще, но почти в каждом случае, если это было возможно, жертву сначала предупреждали, что ей занялся Всемирный Антикриминальный Трибунал, а уж потом валили на пол. Из этого Джейн стало понятно, что это было своего рода традицией, а может быть делалось с целью дополнительного психологического давления, ведь после всего того, что сейчас происходило в шахте, террористов ждало какое-то пожизненное наказание вне Земли.
Вернувшись в транспортную штольню, Эд Бартон бегом направился вглубь шахты. Не смотря на то, что боескафандр отличался колоссальной мощностью, Эд двигался почти бесшумно и Джейн, которая слышала в шахте каждый шорох, порой просто терялась от догадок, как же такое возможно. Запрашивать информацию об этом ей было некогда и потому она решила выяснить как такое достигается потом, когда шахта полностью окажется в их руках. При этой мысли она, вдруг, передернулась. Долгие годы она бичевала в своих статьях Антикриминальный Трибунал и вот теперь, когда она стала главным контролером экзекуции, уже спустя несколько минут после начала штурма базы террористов, Джейн думала об этой организации под иному. Эд не дал ей долго размышлять над этой метаморфозой, насмешливо сказав:
– А у этих паршивцев есть оказывается, талантливые инженеры. Они подготовили для меня сюрприз.
Джейн насторожилась, она пока что не видела впереди, кроме яркого света, никакого сюрприза и лишь минутой спустя, когда увидела, что именно находится впереди, поняла, что имел ввиду Эдвард Бартон. Вдоль всей транспортной штольни, от воздухозаборника вглубь шахты шел метровой ширины железный короб, по которому в шахту подавался очищенный воздух. В том месте, куда пришел Эд, транспортная штольня соединялась с весьма внушительным туннелем, пробитым в толще горы. Согласно цифр, высветившихся перед глазами Джейн, туннель имел в ширину десять метров, а в высоту был более шести. Из него в штольню лился поток яркого света, пол его был тщательно забетонирован, а железный короб воздуховода упирался в здоровенный компрессор, за которым стоял еще более внушительный воздухоочиститель, трубы от которого уходили в бетонную подушку.
Пол и потолок внутри туннеля были облицованы плитами полированного металла, в которые через каждый метр были вмонтированы ультрафиолетовые лампы, создававшие такой мощный световой поток, что его вряд ли можно было безболезненно преодолеть без какого-нибудь светоотражающего костюма. Да, и при его наличии нельзя было надеяться на то, что ты не изжаришься заживо. К безопасной части туннеля можно было пройти через узкую галерею, пробитую бандитами, по которой они могли проходить в эту транспортную штольню, но Эду нужно было идти не к выходу, а вглубь шахты. Джейн поначалу подумала, что Эд будет поставлен в тупик этой, одновременно и ловушкой, и непреодолимой преградой, но этот человек, явно, считал иначе.
– Джейн, – Сказал он – К сожалению монитор не рассчитан на такие условия работы, а потому вам придется какое-то время наблюдать за всем через телекамеры, установленные на моем боескафандре.
То ли боескафандр Эдварда Бартона был устроен немного иначе, то ли телекамера монитора не имела нужных светофильтров, но когда Джейн стала видеть все, как бы глазами Эда, она обратила внимание на то, что помимо ультрафиолетовых ламп все внутреннее пространство туннеля пересекалось лазерными лучами и лишь под потолком оставалось свободное пространство не более, чем в метр высотой. Вот туда-то и направился Эд. Как он это проделал, Джейн понимала с трудом, ведь из рассказа своего боескафандра она уже знала, что его антигравы способны только на плавный спуск и вертикальный подъем. Для того, чтобы лететь горизонтально нужно было включать ионно-вихревые двигатели, которые издавали весьма громкий свист, а Эд Бартон, тем не менее, двигался, как и прежде, практически бесшумно.
Компьютер нарисовал схематическое изображение, показывающее, как Эд преодолевал этот ярко освещенный, пятидесятиметровый отрезок туннеля. С весьма приличной скоростью, он ловко скользил по воздуху под самым потолком. Джейн, как и Эд, видела перед собой ярко-красные линии лазерных лучей и временами, когда свободное пространство совсем сужалось, замирала от страха. Она даже не хотела думать о том, что произойдет, если Эд Бартон, хоть на мгновение перекроет лазерный луч, потому что даже без ядерных боеголовок в шахте было собрано слишком уж много взрывчатки и если террористы задумали какую-то серьезную акцию с применением ядерного оружия, то они вполне могли пойти на самоубийство в том случае, если будут обнаружены кем-либо.
Добравшись до стены, перегородившей туннель, Эд остановился. Преграда была чисто формальная, стена была сложена из толстых, теплоизоляционных блоков и проломить её не составляло особого труда. Между стеной и сигнальной сетью также имелось свободное пространство и Эд, опустившись на пол, стал готовиться к внезапному штурму. В его ранце нашелся большой кусок серебристой ткани, которую он прикрепил к теплоизолирующей перегородке и проделав в ней отверстие, просунул внутрь объектив телекамеры.
На этом участке туннеля располагался самый настоящий сборочный цех. На большой платформе, поставленной на колеса, лежала крылатая ракета дальнего радиуса действия. Вокруг ракеты суетилось несколько человек, которые, по всей видимости, готовили её к запуску. Одни проверяли как действуют рули высоты, другие занимались установкой новой электронной начинки. Поблизости от платформы стояли столы, за которыми сидели люди, занимавшиеся сборкой электронных блоков, а рядом, с помощью новейших компьютеров, другие умельцы тестировали их и настраивали. Тут же, возле стены стояла еще одна тележка, на которой лежал массивный контейнер с ядерной боеголовкой. Похоже, что среди террористов были не только боевики, но специалисты довольно высокого класса, способные подготовить к запуску крылатые ракеты.
Сердце у Джейн тревожно забилось. Ей даже не пришлось долго гадать, чтобы понять, какую цель собрались поразить исламские террористы, ведь послезавтра, в Иерусалиме, должна была начать свою работу ближневосточная мирная конференция, на которой Израиль, наконец, будет принят в единую семью арабских народов, как полноправный брат. В преддверии этого дня в единую столицу Израиля и Палестины, в город трех религий, собрались представители чуть ли не всех стран. Большинство гостей Эдварда Бартона и Ольги Браво, должны были завтра ночью отправиться в Иерусалим и Джейн пришла в ужас, представив себе, что могло бы произойти, если бы Антикриминальный Трибунал не вел слежку за генералом Саидшахом. Однако, Эдварда Бартона столь очевидные планы террористов совершенно не взволновали, куда больше его возмутило другое. Внимательно осмотрев контейнер с боеголовкой, Эд процедил сквозь зубы: