— Кира, бл*, — вымученно шепнул он, видимо радуясь, что я жива. — Если увижу тебя в этом коматозном состоянии снова, умру, веришь?
— Верю, — еле слышно пробормотала я, целуя его лоб. — Осторожнее, мы…
— Одни. Он спит. В доме!
— Чёрт, придётся разговоры отложить до утра, — проворчала я устало.
— И да и нет, — размазал странно мысль Кирилл. — Я с ним уже поговорил. Так сказать, взял удар на себя, — гладя мои щёки, убирая с них волосы и топя меня в нежности, как в парном молоке.
— И как?.. — затаила дыхание.
— Сначала было тяжко и нелитературно, но когда Марь Иванна умеючи вкачала в него приличную дозу абсента, накурила самокруткой… — значимо помолчал, — дело пошло веселей и понятливей.
— Надеюсь он жив, — хмыкнула, опешив от новости.
— Пока трудно сказать, вроде не в коме, а просто спит. А если бы… — Кир выдержал щекотливую паузу, — умер, — глаза в глаза, словно ждал от меня бурной реакции, проклятий и угроз, — по моей вине, не удержи я его?
— Но ведь не умер, — смягчила тон.
— А если бы? — настаивал Климов.
— Зачем ты о таком спрашиваешь?
— Потому что не понимаю, зачем мы его с собой взяли. Ты же вроде сказала, что… — запнулся, явно подыскивая слова более точные, мягкие, чтобы не обидеть меня и мои чувства. — Ты сказала, что не собираешься его…
— Кир, я говорила с Кирой, — перебила Климова, желая прояснить момент.
— С кем? — вскинул рыжие брови Кирилл.
— С Кирой этого мира. С хозяйкой тела.
— О как, — нахмурился Климов. — И что? Она тебя послала? Посмеялась? Попыталась избавиться от тебя?
— Нет, Кир, — тяжко вздохнула. — Ей больше нет дела до мира, тела, Руса и тебя… — на миг умолкла собираясь с мыслями. — Она не вернётся…
Кирилл уставился на меня в упор и невозможно долгие секунды молча сопел, пока сдержанно не кивнул:
— Понятно, — судя по сдержанному тону вопросов было столько, что ему проще смолчать, сделав вид, что всё нормально.
— И значит Руслан… — опять запнулся, позволяя мне договорить решающую фразу:
— Руслан должен пойти с нами…
— Должен? — тихо уточнил Кир, едко хмыкнув. С его губ не сходила улыбка. Ехидная, болезненная, которая просто вопила: “Всё я-ясно!”
— Кир… — молибельно позвала его. Но Кир отвернулся, привалился спиной к полку, на котором лежала я, свесил ноги со своего полока, руки вдоль тела… и уставился вперёд, но в никуда.
Мне до ужаса захотелось коснуться его. Из головы не выходила прошедшая ночь, никак не хотел исчезать тот чёртов момент, когда он и я были так близки, как наверное, ни с кем и никогда.
И это тело, это всё было моим, он был моим, и я могла делать сейчас с ним что угодно, ведь успела выучить его. Точно знала как и что мне сделать, чтобы успокоить бушующего зверя, но… в доме был ещё один мужчина.
Другой и тоже мой. И дело тут совсем не в любви.
Далеко не в ней.
Скорее в морали, душевности и порядочности.
Но однозначно, быть именно тут, с Киром, была рада.
— Кирилл, — всё же позвала его опять. — Не будь букой. Не усложняй и без того острый момент, не рушь то, что сам же с трудом выстраивал всё это время.
— Ты меня любишь? — прям в лоб бросил вопрос и развернулся ко мне всем телом. Склонил чуть голову, изучая меня и мою реакцию.
— Кир… — сердце в глотке застряло от волнения. Я не испугалась, не стала мотать головой или корчить из себя что-то.
— Да или нет? — Климов встал на колени, оказавшись даже выше меня, а я перевернулась на спину, показывая, что доверяю ему полностью.
— Люблю.
Он кивнул раз, другой, третий. Зажмурился и сжал пальцами переносицу.
— А…
— Не спрашивай люблю ли я его.
— Почему?
— Потому что это неважно. Я не участвую в реалити шоу, где я выбираю из двух финалистов.
— А кажется, что так, уж прости, — шепнул, облокачиваясь о полок и нависая надо мной. Его длинные волосы касались моих плеч, и захотелось как вчера, сжать их. Притянуть к себе его лицо и почувствовать, его поцелуй.
— Я могу казаться порой легкомысленной, но вроде всегда чётко озвучивала чего хочу. Если я желала заполучить Руслана, я была готова на что угодно. Возможно, моё желание было маниакальным и эгоистичным, но такая я… Я не люблю “чуть-чуть”. Не могу “немного”. Я не опускаю руки, даже если смерть решит по-другому. Вот такая я ненормальная, зато честная и открытая. И люблю не “за что-то”, а “потому” и “вопреки”. И готова на что угодно, лишь бы быть нужной. Мне мало всегда. Мне нужно всё, без границ и до конца жизни.