— Кир, ты в норме? — до отвращения знакомый голос вклинился в замутнённое блаженством сознание. — Кир, если проснулась, выходи, — и это был не сон! Не глюк! Голос Кира за дверью.
Но жаркий ком в животе продолжал растекаться, меня лихорадило: я содрогалась от разрядов, бегущих по телу.
— Ох-ре-не-ть! — бабахнул с присвистыванием совсем рядом со мной голос Кира.
Глава 7
Глава 7
POV Кира
Приятное ощущение после удовольствия как-то жестоко смазалось. Я сморгнула эротический сон\явь, пытаясь сообразить где я и что произошло.
Оказалось, стояла, прижавшись к деревянной стене, в помещении больше всего напоминающим… баню. Не было динамика диспетчера, и тот самый вклинившийся в мою эроическую фантазию голос и впрямь принадлежал КИРУ?!
Друг застыл на пороге бани и с изумлением на меня таращился тёмными медовыми глазами.
— Ай да Кира, — кривовато ухмыльнулся.
Меня стало душить возникшей галлюцинацией-воспоминанием. Мужчина, очень похожий на Руслана! Мы в лифте. Его поцелуи… его ласки… мои ответы…
Я непонимающе ещё раз обвела помещение взглядом. Жар от камней и запах горячего влажного дерева. Я была одна? В полном одиночестве… и до сих пор тяжело возбужденно дышала. Моя рука покоилась между ног…
И тогда я сотрясалась не от смеха, не то от нервного всхлипывания. ЧТО ЗА НАФИГ?! Я что… мастурбировала?
— Это был Руслан! — мои губы дрожали, я обессиленно стекла на пол, точно грузный мешок с картофелем. — Это был Рус, — вторила утихающим голосом, понимая, что чертовски облажалась, приняв сон за реальность, но так цеплялась за образ мужа, что искала оправдание своему оргазму.
— Да лан, бывает, — присел рядом со мной на корточки Кир. И теперь смотрел жалеюще как-то, дружески и все понимающе.
Я жалобно всхлипнула:
— Трэш какой-то, — противно стало от собственного похотливого тела и непонятного порыва маструбировать не пойми где и не пойми с чего. У меня не было недоёба. Да, скучала, но не настолько, чтобы срочно нужно было себя удовлетворить-иначе-сдохну!
— Если ты оклемалась, — мягко брякнул Кир, продолжая меня нежно таранить взглядом, — нам пора…
— Я не одета… — запоздало прикрылась руками и подтянула колени, чтобы не светить интимными местами. — Тут… одежды нет!
— В следующей комнатке на лавке, — кивнула в сторону двери Кирилл. — Оденешься, я буду ждать снаружи бани.
— Так это реально баня? — нет, я глазам доверяла, просто не врубилась с какого перепугу тут оказалась.
— Ага, вот такой своеобразный метод восстановления сил, — хохотнул Климов, тоже мазнув глазами по помещению. — Ну об этом потом. Давай, мозги собирай, вставай… и… — короткая пауза, Кир мило улыбнулся той самой проказницей улыбкой после которой мне всегда хотелось его за щёки потрепать:
— Меня найдёшь. Разберёшься, тут недалеко.
Я кивнула, а только он вышел, перевела дух. Помыться бы, а то вся кожа влажная, липкая… Противно.
Банька имела печку, и не имела ничего похожего на тазики-веники-баки с водой, или что там бывает в таких местах?
Дождавшись, когда шаги и шум стихнут, открыла дверь и вышла в… ещё одну баньку, на этот раз совсем уже не жаркую, но зато со всеми вышеперечисленными атрибутами. Меня тут же обдало холодом. Зато на лавке лежал пушистый халат и даже имелось полотенце. Я поспешила смыть с себя пот, и даже кое-как прополоскала длинные волосы, которые от влажности собрались в комковатые волны.
Избушка на курьих ножках, видимо стала жертвой “Школы ремонта” и это было первое о чём я подумала, когда вышла из неприятной холодной бани, укутавшись в халат. Передо мной было идеально-круглое, будто искусственное озеро, берег которого украшали мраморные плитки, а по центру красовалась та самая избушка, только оформленная под китайскую палаточку. К избушке тянулся деревянный пирс.
Прям супер-романтика, мне бы так жить…
Я смело направилась в укрытие, холодный вечерний воздух во всю гулял под халатом и уже хотелось в тепло.
Кир обнаружился на пирсе. Видимо, ждал меня, чтобы проводить.
— Ну как отпустило? — он даже не пытался сделать вид, что ничего не видел, не слышал. Такт не его конёк. — Стонала ты очень горячо.
— Горячо, — кивнула недовольно, кутаясь плотнее в халатик. Кир похмыкал, а потом меня в объятия загрёб, согревая собой: