70
В небольшом сельском доме во всю идёт застолье. Гости весело выпивают, травят забавные житейские байки, которые тут же встречаются за столом диким хохотом. Вдруг хозяйка замечает, что нет виновника торжества. - Денис, отец на крыльце поди курит, позови его - обратилась она к сыну, тот дослушивая конец анекдота вышел из-за стола. Седой мужчина стоял на крыльце, опёршись локтями на перила, и смотрел перед собой. Его пальцы едва сжимали дотлевшую до фильтра сигарету. - Пап, ну ты чего тут? Пойдём к гостям. - Сейчас пойдём, - ответил старик, выкинув окурок и достав новую сигарету. - Давай покурим пока. Денис достал сигарету. - Не думал я, что доживу до семидесяти... - после молчания вдруг сказал старик. - Надеялся не дожить. - Пап, зачем ты так говоришь? - Помнишь, в детстве ты часто меня спрашивал, почему я грущу? А я в ответ обещал тебе обо всём рассказать позже. - Это когда уж было... Я уж почти забыл об этом. - Тем не менее пришло время рассказать. Я всегда держу обещания. - О чём рассказать? Старик сделал глубокую затяжку. - Был у меня друг по имени Николай. Мы были молодыми и глупыми. Познакомились мы с ним при не самых приятных обстоятельствах. Наши деды лежали в одной палате в больнице и так сложилось, что наши семьи в одно время пришли их проведать. Я тебе не рассказывал о своём деде. Я всю жизнь по крайней мере сознательную видел его прикованным к постели. Он уже не жил, но в нём поддерживали жизнь. Я его боялся. Я его ненавидел. Для меня было облегчением, когда его не стало. Николай испытывал те же чувства к своему родственнику, также лежащему овощем в палате. И эта общая ненависть нас объединила. Мы с ним пришли к мысли, что не хотим также, как наши деды беспомощно лежать, гадить под себя и отравлять жизни нашим родным. Мы с ним решили, дали друг другу обещание, что самостоятельно уйдём из жизни в семьдесят лет... если этого вдруг не случится ранее. - Пап, ты это сейчас серьёзно? - Денис смотрел на него выпученными глазами. Сигарета давно выпала из раскрытого рта. - Тогда эта идея казалась чертовски хорошей. - Что же в ней хорошего? - А тебе, сын, было бы приятно обгаженные простыни за мной каждый день убирать? Кормить через трубочку? Смотреть мне в глаза и видеть в них пустоту? Не ответа, ни реакции. - Но ты же не в таком состоянии. - Сейчас нет, а если через пару лет стану? Денис ничего не ответил, а просто удивлённо смотрел на отца. - Мама знает? - наконец, спросил он. - Конечно, нет. Я же не дурак, - ответил дед, повернувшись, после чего подошёл к старому креслу, стоящему на широком крыльце и поднял с него чёрную металлическую коробку. - А вообще, у нас мама сильная. Выдержит... может даже с облегчением вздохнёт. - Почему ты так говоришь, пап? - Ты сам прекрасно знаешь, как я нервы ей помотал за всю совместную жизнь. Сколько я пьянствовал. Даже сегодня она сидит за столом и улыбается, целуется со мной, хотя с утра мы с ней разругались в пух и прах. - Она любит тебя. - Было бы за что, Денис. Было бы за что... Старик достал из кармана штанов маленький ключ и отпер коробку. В его руке оказался пистолет. - Ты сейчас собрался убиваться? - испугался Денис, попытавшись отобрать у старика оружие. - Да и вообще, откуда у тебя оружие? - Нет. Не сейчас. Вернее не здесь. Оружие мне дал Николай. Уж не знаю, где он его достал. Мы с ни решили, что самый безболезненный и верный способ свести счёты с жизнью, это пустить пулю в висок. В каждом пистолете ровно по одной пуле. Что сказать, Николай любил всё делать максимально ритуально. - Ты поди и место уже выбрал... - попытался съехидничать Денис. Старик странно улыбнулся - Помнишь, небольшую посадку за рекой, где мы с тобой, когда ты был маленький, любили картошку в костре запекать? - Пап, серьёзно. Прекращай. Это глупое обещание, которое ты давал уже давно. Я больше чем уверен, что твой друг его не исполнил. - Николай умер два года назад. Ему было шестьдесят семь. Инфаркт. Я до последнего надеялся, что и со мной случится что-то подобное, но природа меня наделила поразительным здоровьем. После стольких лет алкоголизма я умудрился дожить до семидесяти. - Пап, скажи, тебе разве плохо живётся? Зачем ты так стремишься умереть? - Да разве это жизнь? Я целыми днями лежу на диване и смотрю телевизор, который стремительно уничтожает остатки моего сознания. Я ничего не произвожу, только потребляю. Я сосу из государства деньги, и нервы из близких. Если человек ничего не производит, а только потребляет, он уже не живёт. Да и вообще, нельзя сказать, что я прожил достойную жизнь, чтобы отдыхать в старости. Вы с Мариной, наверное, единственное хорошее, что я сделал в своей жизни. - Пап, прекрати хандрить! Не так же всё плохо... - Сколько я ругался с твоей матерью, сколько бил её, вас с Мариной тоже лупил, помнишь? - И это пошло нам на пользу. - А сколько денег я пропил. Сколько мама у нас плакала. Даже сейчас умудряемся с ней собачиться по всяким пустякам. Мне жалко её, я не хочу повышать голос, но ничего не могу с собой поделать. Да и в молодости я был хорош. Постоянные драки, приводы в милицию. С Николаем поворовали немало. Скажи, разве такой человек достоин жизни и любви? - А я помню другого человека. Я помню, как ты с голыми руками бросился на Воробьёвскую собаку, когда она чуть Ваньку соседского не покусала. У тебя ещё на полруки шрам остался. Я помню как ты поставил на место первого Маринкиного хахаля, который бы разбил ей сердце. Она тебя, конечно ненавидела, но потом поняла, что ты всё сделал правильно. Я помню, как ты на неделю ушёл в завязку, чтобы скопить денег на подарок маме в день рожденья. Ты не такой плохой, как о себе думаешь. Кто сейчас безгрешен? Живи, пока здоровье позволяет. - Денис, А если я буду лежать овощем, зарабатывая пролежни, ты сможешь убить меня, освободив от мучений? Денис молчал. - Не смогу, - долго подумав, ответил он. - Ты же мой отец. - Именно поэтому я и хочу снять с вас эту ношу. - Но ведь ты же не овощем лежишь? - Я болен, Денис. У меня немеют руки. Был у врача, он предположил начало паралича. Он предложил дорогое лечение. Я отказался. Не зачем на доживающего свой век тратить такие деньги. Уж лучше я их отдам детям. Из-за этого мы с твоей мамой и ссорились с утра. - Вот видишь, пап. Мама тоже не хочет, чтобы ты умирал. Почему ты этого хочешь? - Я всегда держу обещания... Денис молча смотрел на отца, когда он засовывал пистолет в карман куртки. - Всё-таки ты решил исполнить детское обещание? - Я не знаю... Надо подумать. Скажи там, что я устал и лёг спать на диване в предбаннике. Если на утро меня там не будет, ты знаешь, где меня искать...