«Да, предприятия госсектора, — продолжал он, — обладают рядом недостатков, многие из них приносят убытки. Нерационально используется рабочая сила, отчего на государственных предприятиях существует скрытая безработица. В государственных экономических организациях подчас процветает бюрократия. Раздут управленческий аппарат, в некоторых учреждениях можно смело уволить половину служащих, и ничего от этого не изменится. Однако все эти пороки не являются органическими, и государственные предприятия могут быть рентабельными при правильной организации дела. Госсектор должен развиваться при непременном условии устранения его основных недостатков».
«Пятилетние планы развития Турции, — говорил далее Орхан Туна, — слишком большое внимание уделяют частнокапиталистическому предпринимательству». Этим высказыванием он определил свое отношение к государственному и частному секторам. Я еще раньше заметил, что оценка пятилетних планов является как бы лакмусовой бумажкой, которой проверяется отношение собеседника к перспективам экономического развития Турции. Сторонники частного сектора сетуют на то, что пятилетние планы не создают достаточно хороших условий для частного капитала. Сторонники же укрепления государственного сектора как основы экономического развития страны, напротив, полагают, что пятилетние планы предоставляют слишком широкое поле деятельности частнопредпринимательской инициативе.
Привлечение иностранного капитала продолжает оставаться необходимостью для Турции. «Однако я считаю, — говорит Орхан Туна, — что наилучшая форма использования иностранного капитала с точки зрения национальных интересов Турции — это кредит, такой, какой был предоставлен Советским Союзом в 30-е годы на строительство текстильных комбинатов и какой им предоставлен сейчас на сооружение ряда крупных промышленных предприятий. Такие кредиты действительно обеспечивают экономическое развитие Турции. Иностранный же капитал, проникающий в Турцию для участия в акционерных обществах (в основном западноевропейские и американские монополии. — В. Д.), преследует цель не содействия экономическому развитию, а. выкачивания прибылей за границу».
Мы спрашиваем профессора Туна, над какими проблемами он работает в настоящее время. Он отвечает, что в последние годы занимался некоторыми социальными проблемами, в частности практикой применения закона о коллективных договорах между рабочими и предпринимателями, принятого в 1963 году. Результатом этой работы явилось двухтомное исследование (второй том вышел в свет в 1970 году) — «Экономические и социальные аспекты режима коллективных договоров в Турции», которое было любезно подарено нам автором. Орхан Туна сообщил также, что изучает некоторые проблемы профсоюзного движения. «Кстати, профсоюзы в Турции, — замечает он, — порой настолько вязнут в междоусобной борьбе, что забывают о своей основной обязанности — защищать права рабочих перед капиталистами». В заключение профессор Туна сказал, что в Турцию, к сожалению, поступает мало научной литературы из Советского Союза и что научные связи между нашими двумя странами должны развиваться.
Наше пребывание в Стамбуле пришлось на конец февраля — начало марта. За это время погода здесь резко менялась. Были теплые, сухие, солнечные дни, и тогда здания мечетей и дворцов купались в лучах солнца и безмятежно голубели воды Босфора. Однако потом налетал резкий холодный ветер, который гнал тяжелые тучи. Они низко нависали над потемневшей водой, и из них валил густой мокрый снег. Снег ложился белым покрывалом на крыши домов и на асфальт дорог, но быстро таял, превращаясь в кашу, и тогда стамбульские улицы становились похожими на наши, московские в раннюю весеннюю пору.
Такое же смешанное, противоречивое впечатление осталось и от Стамбула в целом. Город представал перед нами как бы в двух лицах. Одно — лицо старого Стамбула, с его историческим прошлым, с контурами мечетей над Золотым Рогом, безмолвных, загадочных, словно хранящих какую-то тайну. Другое лицо — это облик сегодняшнего Стамбула, крупнейшего города Турции, по которому определяется пульс деловой, политической и культурной жизни всей страны.
НА ВОСТОКЕ СТРАНЫ
Полет над Тавром
Мой следующий маршрут пролегал в отдаленные восточные районы Турции — в город Артвин, где при экономическом и техническом содействии Советского Союза сооружается завод древесноволокнистых плит. Восток Турции — самая отсталая часть страны. В эти края редко заезжают туристы. Дорог здесь мало, те же, которые есть, находятся по большей части в плачевном состоянии.
Первый этап нашего путешествия в Артвин заканчивался в Трабзоне. Этот путь мы проделали на самолете. Если авиалинии от Анкары до Измира и Стамбула обслуживают вполне современные реактивные лайнеры, то этого нельзя сказать о линии Анкара — Трабзон. Мы летели на стареньком двухмоторном аэроплане английского производства. Самолет взял курс на северо-восток, и вскоре под нами поплыли хребты Понтийского Тавра. То ли по причине ненастной погоды, то ли потому, что самолет был маленький и изношенный, но вскоре после взлета началась невероятная болтанка. Самолетик трясло, он то и дело проваливался в воздушные ямы. Именно над горными вершинами он всякий раз ухал вниз, и казалось, что сейчас мы неминуемо стукнемся о вздымающиеся навстречу нам скалы и разобьемся вдребезги. Ко всему прочему, пилот включил на полную мощность обогревательную систему тесного, до отказа заполненного пассажирами салона, и в нем стало нестерпимо душно.
Приблизившись, где-то в районе Самсуна, к берегу Черного моря, самолет повернул на восток, и дальше полет продолжался над горами параллельно берегу, в нескольких километрах от него. Близ моря облака рассеялись, и перед глазами, точно огромная географическая карта, развернулось Черноморское побережье с прибрежными горными цепями. Припомнились читаные когда-то описания этих мест, теперь все можно было видеть собственными глазами. На самом побережье даже в эту мартовскую пору преобладают зеленые тона. С гор к Черному морю стекает довольно много рек и речек. Вдоль речных долин, в низинах, между горами, также проглядывает зелень. В долинах и по склонам гор здесь обилие вечнозеленых лесов. Выше по склонам и дальше от побережья начинают преобладать буро-коричневые тона. Вверх по горам карабкаются лишь отдельные деревья. И, наконец, вершины гор покрыты белыми снеговыми шапками.
Соответственно климатическим и растительным зонам меняется и плотность населения. Берег моря густо заселен. Здесь почти непрерывной чередой тянутся города и селения. Сверху хорошо видно, что много селений и в долинах рек. По склонам гор разбросаны лишь отдельные домики, а дальше от берега, где горные цепи вздымаются выше, не видно никакого человеческого жилья.
Разнообразные прибрежные виды несколько отвлекали от превратностей полета. Но все же мы вздохнули с облегчением, когда стюардесса объявила, что самолет идет на посадку. Через несколько минут мы благополучно приземлились в небольшом трабзонском аэропорту. Интересна здесь взлетная полоса. Она короткая, так как горный ландшафт ограничивает возможности, и начинается прямо с отвесной береговой скалы. Пилот здесь должен точно рассчитывать, чтобы не угодить в эту скалу и в то же время не приземлиться слишком далеко от начала полосы.
Вдоль Черноморского побережья
Времени для знакомства с городом, расположенным в нескольких километрах от аэродрома, у нас не было, так как на автомобильной стоянке аэропорта нас уже поджидал старенький «додж», заботливо присланный администрацией строительства завода, чтобы доставить нас в Артвин. Расстояние от Трабзона до Артвина — около 270 километров. Однако дорога находится в столь плохом состоянии, что путь этот приходится преодолевать в течение семи-восьми часов. До города Хопа дорога идет по самому берегу Черного моря. Места здесь довольно живописные, хотя и не так красивы, как Черноморское побережье Кавказа. Горы подступают к самому берегу, причем чем дальше к востоку, тем они становятся выше. Вдоль берега тянутся отличные природные пляжи, устланные песком или мелкой галькой. Зимой здесь совершенно пустынно, да и летом, как говорят, тоже нелюдно, бывают тут в основном местные жители.