Мысль была неожиданно приятной, несмотря на предположительный риск быть съеденной, потому что Лену – худощавую, чрезмерно веснушчатую, с торчащими костлявыми коленками – мало кто (кроме разве что мамы и папы) назвал бы прекрасной.
Впрочем, от этой версии пришлось отказаться, когда Лена вспомнила, с какими словами обратился к ней дракон. Редко кто осведомится о своем местоположении у того, с кем уже через мгновение собирается расправиться.
«Он испугался, – подумала Лена. – Не понял, где оказался, и испугался. Возможно, притворился, чтобы его не тронули. Или и вправду упал в обморок от страха». Мысль о многометровом драконе, лишившимся чувств, заставила Лену хихикнуть, но к ней быстро вернулась серьезность: она вспомнила о нем, лежащем прямо сейчас на полу ангара, связанном и обездвиженном, и ей стало очень грустно.
«Ведь никто, кроме меня, не знает, что он разумен и умеет разговаривать, – думала Лена, поднимаясь по ступенькам и доставая ключи из рюкзака. – Все думают, что он опасен, и никто не попытается с ним поговорить». Мысль о том, чтобы рассказать взрослым о том, что она слышала, как дракон разговаривает, Лена отмела сразу: они наверняка ей не поверят.
Вот так, за поеданием разогретых в микроволновке макарон с сосисками, Лене пришла в голову самая простая и естественная мысль: нужно пойти в старый ангар (это будет нетрудно, ведь они с ребятами не раз пробирались туда, чтобы поиграть) и побеседовать с драконом. Вероятно, он окажется напуган куда больше, чем она, и с ним легко будет договориться.
На автомате отвечая на расспросы родителей и готовясь ко сну, Лена в красках представляла себе, как появляется в городке вместе с прирученным драконом, вызывая восхищение и уважение тех, кто прежде не замечал ее или не видел в ней ничего, заслуживающего внимания.
Уже видя себя верхом на крылатом ящере, Лена начала засыпать, когда прозвенел предусмотрительно поставленный на полночь будильник. Сон как рукой сняло, и, торопливо одевшись, Лена быстро и бесшумно набила школьный рюкзак всем, что могло пригодится для ночной операции. Перочинный ножик для походов по грибы вряд ли помог бы перерезать автомобильные тросы, но и идти без ножа казалось неразумным. Теплая кофта, сверток с бутербродами и фонарик – и Лена была готова.
Дом спал. Он вздыхал и поскрипывал досками, ворочаясь во сне. Проходя мимо родительской спальни, девочка старалась двигаться совершенно бесшумно, привычно минуя самые скрипучие половицы. Родители не проснулись.
Ехать на велосипеде до старого ангара было всего ничего – через коттеджную часть поселка, а потом полем. Обычно, отправляясь на ночные прогулки с друзьями, целью которых был ангар или лесное озеро за ним, Лена очень боялась именно этой части пути. Коттеджи казались огромными хищными зверями, настороженно присевшими перед прыжком, и, проезжая между ними, Лена старалась не смотреть по сторонам. Поле встречало ее сотней запахов влажных трав и цветов, шелестом и щелканьем, кваканьем и шипеньем – изо всех сил крутя педали и пригибаясь к рулю, Лена тихонько взвизгивала от восторга и страха, зная, что уже через десять минут минует пустую, пугающую темноту и присоединится к толпе возбужденно хохочущих мальчишек и девчонок.
На этот раз все было иначе – все ее мысли были заняты только целью поездки. Страх и ожидание удивительного приключения боролись друг с другом, и, занятая мыслями о встрече с драконом и продумыванием деталей разговора с ним, Лена не думала ни о коттеджах, ни о поле, ни об опасностях, которые могли бы подстерегать ее в темноте.
Подъехав ближе к ангару, Лена заметила полицейскую машину, стоявшую рядом со входом. Неподалеку маячило несколько оранжевых огоньков: полицейские, чьих лиц она не могла различить, курили и негромко разговаривали, коротая ночную вахту. К счастью для Лены, подъехавшей к ангару с другой стороны, они ее не заметили. Осторожно уложив велосипед в высокую траву, Лена скользнула в густые заросли жасмина, за которыми находился надежно укрытый ветвями лаз в ангар, куда не смог бы пролезть взрослый, но с легкостью пробирался ребенок.