— Три... два... один.
Илай достает из-под рубашки завернутый кухонный нож и, пыхтя, протягивает его мне.
— Этот маленький стукач Крей.
— Он не доносил. Я говорил тебе, что ты можешь спрятаться от мира, но не от меня, Илай. — я хватаю его за лицо, большим и указательным пальцами сжимая его щеку. — Я создал тебя. Я это ты.
Он улыбается.
— Не волнуйся, пап. Однажды, когда ты станешь старым и слабым, я одержу победу.
— Это мы еще посмотрим. А пока это останется между нами. Если ты втянешь в это свою маму или брата, я этого не прощу.
— Я не хочу побеждать маму и Крейтона. Я хочу победить только тебя.
— Я не облегчу тебе задачу.
— Это даже лучше. — он ухмыляется. — Кроме того, когда мы снова увидимся с сыном дяди Ашера?
Когда мы отправились в семейную поездку в Штаты несколько месяцев назад, Илай связался с младшим сыном моего знакомого, Киллианом. Он примерно ровесник Крейтона, но по характеру похож на Илая, если не хуже.
С тех пор Илай установил с ним связь — или такую связь, какую он может установить с кем-то вне своего ближайшего окружения.
Сомневаюсь, что единственная причина, по которой он хочет вновь встретиться с Киллианом Карсоном, это чтобы выиграть у него в игре на остроумие.
Вот почему крайне важно, чтобы они были разделены. Ашер и его жена Рейна уже теряются в догадках о характере своего второго сына. Их старший, Гарет, похож на них двоих, но Киллиан напоминает худший кошмар из их прошлого. Факт, который они не могут принять, даже когда он показывает знаки.
Короче говоря, Илай и Киллиан не должны встречаться в обозримом будущем.
— Давай этого никогда не будет, — говорю я ему.
Илай просто пожимает плечами, затем направляется в сторону игры. Одним толчком в сторону проигравшей команды он валит Лэндона, Сесилию и Реми на землю. Затем только потому, что он хулиган, он изо всех сил старается, чтобы Ава, Крей и Брэн тоже оказались на земле.
После просто бросает пустой косой взгляд на Аву и тащится к Леви, притворяясь, что он только что не испортил их игру.
— Мы создали монстра?
Тонкие руки обхватывают меня сзади за талию, и я на мгновение закрываю глаза, вдыхая аромат моей жены, утопая в ее тепле и ощущая биение ее сердца у себя за спиной.
Ритм сегодня медленнее, чем обычно, измученный, вероятно, нездоров, как сказал мне этот проказник Илай. Я знаю, что он заботится о своей матери и даже о брате. Это он меня постоянно пытается перехитрить.
Скорее всего, это зеркало моих отношений с моим собственным отцом.
Я хватаю ее за руку, которая лежит у меня на талии, и поворачиваюсь лицом к моей Эльзе. Ее светлые волосы спадают на спину, блестящие, идеальные и похожие на ангела.
Иногда я смотрю на свою жену, мать моих детей, и удивляюсь, как, черт возьми, я был благословлен этой женщиной.
Как, черт возьми, мне так повезло, что я могу называть ее своей, иметь возможность обнимать ее каждую ночь, трахать ее до бесчувствия, пока не смогу насытиться, а потом спать, уткнувшись головой в то место, где бьется ее сердце.
Я должен убедиться, что с ней все в порядке, что кровь, бьющаяся в ее сердце, внезапно не остановится.
Данная возможность мой худший кошмар.
Я отказываюсь представлять свою жизнь без нее. Потому что, в отличие от того, что все думают, Эльза не только сформировала человека, которым я стал сегодня, подарила мне детей, в которых я никогда не думал, что нуждаюсь, но она также создала свое существование глубоко в моей душе.
Она не только часть моей жизни. Она моя жизнь. И дыхание без нее не имеет никакого чертового значения.
— Мы не создавали монстра. Этого маленького хулигана просто нужно еще раз приструнить.
Я кладу руку на то место, где бьется ее сердце, и она хватает меня за запястье, пытаясь оттолкнуть.
— Я в порядке, Эйден, и не говори о том, чтобы приструнить нашего сына так повседневно.
— Позволь мне позаботиться о нем.
Я проталкиваю свою руку дальше, пока она почти не перестает сопротивляться.
— Илай тоже мой сын. Я не могу просто позволить тебе быть единственным, кто воспитывает его.. И перестань щупать меня, как подонок.
— Ты только что узнала, что я подонок? Думал, это общеизвестный факт. А теперь прекрати пытаться скрыть от меня свои страдания. Твое сердцебиение нерегулярное.
— Все нормально. Дело в том, что я сегодня слишком много работала.
— Чего бы не было, если бы ты не организовала эту сходку. Сейчас вернусь. Пойду выгоню всех, а потом позабочусь о тебе, милая.
Она хватает мои руки в свои маленькие, более горячие, ее плечи трясутся от смеха.
— Может, ты прекратишь пытаться выгнать всех, когда они здесь появляются?
— Нет, если они доставляют тебе дискомфорт.
— Ты выгоняешь их, даже когда мне комфортно, и, серьезно, я действительно в порядке. Мне просто нужно, быть может, немного понежиться в твоих объятиях?
Не дожидаясь моего ответа, она бросается в мои объятия, ее руки обвиваются вокруг моей талии.
Я вздыхаю, обнимая ее в ответ. Держать ее в своих объятиях это лучшее чувство в мире.
— Тебе не сойдет с рук прятать свою болезнь простыми объятиями.
— Как насчет того, чтобы я сделала тебе минет позже в душе?
— Не тогда, когда тебе нехорошо, милая.
Она выдыхает мне в грудь.
— В последнее время ты стал занудой. — затем она кладет подбородок мне на грудь, и ее ярко-голубые глаза сталкиваются с моими. — И все же я все еще люблю тебя.
— Да?
— Да, у меня вроде как нет выбора. Я думала, может, со временем я забуду тебя, но все только ухудшилось, а не наоборот. Прошло пятнадцать лет, а я все еще люблю тебя, как того гормонального подростка. Мысль о жизни без тебя вызывает у меня сердечную боль, нерегулярное сердцебиение и самые страшные приступы.
На ее веках появляется неестественный блеск, и я опускаю голову и слизываю эти слезы, как в тот первый раз пятнадцать лет назад. Моя жена вздрагивает в объятиях, ее ресницы трепещут, когда я не торопясь пью ее слезы для себя.
Мой член твердеет в брюках, и бесполезно объяснять дружку, что сейчас не время для этого.
— Этого никогда не будет. Я здесь, чтобы остаться, милая.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Она расслабляется в моих объятиях, затем ее глаза расширяются, когда она трется животом о мой пах.
— Эйден! Ты тверд?
— Фантастические навыки дедукции, Шерлок.
Она смеется, в ее глазах загорается озорной блеск.
— Уверен , что все-таки не хочешь этого?
— Абсолютно нет. — я беру ее на руки. — Но я проверю ситуацию, и если ты действительно в порядке, ты моя на ужин.
Руки моей жены обнимают меня, и она не может перестать улыбаться. Мне нравится, что я тот, кто стоит за ее счастьем. Тот, кто может вызвать улыбку на ее лице, когда и где угодно.
— Что насчет всех остальных? — шепчет она страстным голосом.
— Все остальные могут проваливать к черту.
А потом я несу свое прекрасное чудо наверх.
***
Леви: Кто-нибудь из вас видел Эйдена?
Ксандер: Это буквально его дом. Он должен быть где-то здесь.
Коул: Он, вероятно, исчез со своей женой в одной из комнат, будто он все еще в школе.
Ронан: Может кто-нибудь сказать мне, почему мы переписываемся, находясь в одном чертовом доме?
Коул: Для оставления улик, чтобы Эйден прочитал их, когда закончит свой секс фестиваль. Когда ты это обнаружишь, позвони мне, чтобы мы могли поговорить о лучшем контроле над импульсами.
Ксандер: Говорит тот, кто постоянно думает о том, как вновь обрюхатить свою жену. Какой тип препарата Леви ты принимаешь?
Леви: Отвали. Завидуешь?
Ксандер: Я прекрасно счастлив с одним отпрыском. Не так ли, Рон?
Ронан: Реми сам по себе целая армия. Кроме того, я не хочу слишком сильно делиться Тил.
Ксандер: Точно. Не то что эти двое, которые изо всех сил стараются размножаться и прочее дерьмо.
Леви: Не злись, Найт.
Коул: Может, нам послать Илая прервать Эйдена?
Леви: Я бы предпочел не травмировать своего племянника, большое вам спасибо.
Коул: Очевидно, его нужно немного травмировать, так как он ранее причинил боль моей Аве. Никто не остановит меня, когда я, наконец, сломаю ноги этому маленькому гаденышу.
Ксандер: Ты ведь понимаешь, что угрожаешь ребенку насилием, верно?
Коул: Будто бы ты не сделал то же самое, если бы пострадала Сесилия.
Ксандер: Я бы вытряс из него все дерьмо, но я бы не стал бить ребенка.
Коул: Тогда называй меня недочеловеком, потому что я бы точно так и сделал. И этот сопляк не ребенок. Он младшая версия Эйдена.
Леви: Который странно интересуется твоей дочерью. Похоже, вы с Эйденом, к сожалению, связаны на всю жизнь.
Ронан: Мои соболезнования, Коул.
Ксандер: Не могу дождаться, чтобы увидеть, чем это все закончится.