– Успокойся. Дыши глубоко.
Человеческий голос пронизывал меня насквозь. Я напрягла мышцы и поднялась. Я будто пробиралась сквозь вязкую трясину. Ахнула и, наконец, открыла глаза. Яркий свет ослепил меня. Мои зрачки так резко сузились, что стало больно.
– Так, хорошо. Сделай глубокий вдох, Элис, – сказал теплый голос, и когда я подняла голову, то увидела пухлое дружелюбное лицо. Женщина в форме медсестры с беспокойством смотрела на меня.
– Кто вы? Где я нахожусь? Где Проклятие? – Мой взгляд отчаянно блуждал, и я попыталась сесть, но меня снова с легкой силой толкнули вниз.
– Все в порядке, девочка. Я сестра Бетани. Ты в больнице Фокскрофта, помнишь? Ты попала в аварию и потеряла сознание при обследовании. Ты в стационаре.
– Потеряла сознание?
На мне был больничный халат в зеленую и белую клетку. Мое запястье крепко забинтовали, и я лежала на громоздкой кровати. От проклятых пауков не осталось и следа. Что-то мелькнуло в углу моего глаза, и я вздрогнула так, что кровать задрожала, но это был всего лишь небольшой фонарик, который медсестра Бетани достала, чтобы проверить мои зрачковые рефлексы.
– Ты знаешь, кто ты? – мягко спросила она меня.
– Я… да…
Я огляделась. Это явно была больничная палата. Однако в ней, казалось, уже кто-то жил. В углу стояла застеленная кровать, а рядом висела пустая капельница. Книги, большинство из которых были мне знакомы, были сложены стопкой на белой стерильной прикроватной тумбочке.
– Что здесь происходит? Здесь была еще… эта сестра! Где она?
Я рывком села и на этот раз не позволила себя толкнуть.
– Сестра? Ты имеешь в виду сестру Синнамон? Она работала в ночную смену и ушла домой. Теперь я несу за тебя ответственность. Не волнуйся, мы справимся. А сейчас успокойся и попей, пока я дам знать доктору Найту, что ты проснулась.
Прежде чем я успела возразить, она дала мне пластиковый стаканчик, наполненный водой. Что, черт возьми, здесь происходит? Проклятие только что похоронило меня, а теперь это! Кто-то ему помешал? Неужели сестра Бетани побеспокоила его, и оно бросило меня вместо того, чтобы затащить обратно на игровое поле?
Я вздрогнула, все еще чувствуя на себе длинные заостренные паучьи лапы. Что бы ни случилось, мне нужно выбраться отсюда, прежде чем Проклятие вернется.
– Я не могу… мне нужно идти. Сейчас!
Я поставила стакан и выбралась из белых простыней.
– Ни… – начала медсестра, и тут игла для инфузии, вставленная в мою руку, потащила меня обратно.
Я закричала, когда меня пронзила боль. Игла, должно быть, сломалась, поскольку я увидела серебряное мерцание под кожей, в то время как прозрачная жидкость капала из трубки катетера на пол.
– О нет, девочка, что ты делаешь? – простонала Бетани, приближаясь ко мне.
В панике я вскочила с кровати, отшатнулась, распахнула дверь и уткнулась в белый докторский халат.
– Ой! Куда мы так торопимся?
Доктор Найт остановил меня, а медсестра Бетани, стоявшая позади нас, проворчала:
– Девушка в панике, полностью дезориентирована. Мы должны дать ей что-нибудь, чтобы успокоить ее, доктор.
– Нет! – резко сказала я, в то время как доктор Найт приподнял бровь.
– Ну, это зависит от того, успокоится ли молодая леди сама и вернется ли в свою постель, чтобы я мог ее осмотреть.
Ему не хватало только погладить меня по голове. Я резко взглянула на него. Искала признаки Проклятия, разветвления в глазах, пристальный взгляд, суровые зрачки. Но черты его лица оставались мягкими, и я чувствовала тепло его тела. Передо мной был человек, я была в этом почти уверена. Если не считать Бетани, которая все еще ругалась, комната казалась спокойной. В одеялах не прятался даже проклятый паук.
Мой пульс затрепетал, а затем успокоился, настолько, что доктору удалось затащить меня обратно в комнату, на кровать.
– Ты вчера нас изрядно напугала, девочка моя.
Если он снова назовет меня моей девочкой, я просто врежу ему по носу.
Эта мысль была настолько злобной, что в следующий момент я беспокойно напряглась и вцепилась ногтями в простыню. Я бы не подумала об этом раньше. Игровое поле изменило меня, и не в лучшую сторону, как я думала.
Спокойно. Я должна сохранять спокойствие, сколько бы доктор ни действовал мне на нервы.
– Ты сильнее, чем мы думали, но сейчас тебе не стоит вставать, иначе снова упадешь в обморок, – упрекнул он меня, прощупывая мой пульс. Бетани, как и прежде, проверяла мои зрачковые рефлексы.
Я старалась общаться как можно спокойнее.
– Мне уже гораздо лучше. Я хочу, чтобы меня выписали, – сказала я, стараясь не выглядеть сумасшедшей.