Пол под ногами задрожал. Из глубины туннеля донесся низкий утробный гул. Пискнул дозиметр, торчащий из кармашка на рукаве комбинезона Ника.
— Е-мое, — пробормотал Ник, глядя на индикатор дозиметра, — Кланч, родной, давай ты продолжишь во-он на той площадке…
Это была площадка подъемника. Если тот сработает, может, удастся выиграть время.
— Хм… — задумался Кланч и медленно поднялся.
Ник дрожал от нетерпения, пока Кланч степенно сворачивал в рулон свою циновку, затем укладывал ее в кожаный футляр, исполненный в виде скрученной газеты «Times». (Анчи обожали земные газеты, стараясь найти в них какой-то тайный смысл. Короткие заметки представлялись им притчами с непостижимой глубиной содержания.)
— Вперед, побежали! — крикнул Ник и рванул вперед.
Кланч почесал в затылке и тронулся в путь.
Таким темпом ходили, очевидно, Платон с Сократом, обмениваясь своими премудростями. Пока Кланч дошел до площадки, Ник успел трижды добежать до нее и вернуться назад. Он напоминал бы спаниеля, рыскающего перед хозяином, если бы его глаза не были полны страха.
Когда до площадки оставалось метра три, Ник вскочил на нее и, положив руку на панель управления, воскликнул:
— Быстрее, Кланч. Сюда!
И чуть не заскулил от отчаяния.
Кланч остановился. Достал из-под мышки футляр. Снял крышку. Достал циновку. Расстелил ее на полу в метре от подъемника. Сел. Задумался. И сказал:
— А знаешь ли, любезный Ник! У землян есть замечательная притча: поспешишь — людей насмешишь. Только она слишком короткая и непонятная. А вот послушай нашу…
Кланч рассказывал и рассказывал, а Ник в бешенстве топал ногами, выл и колотил кулаками в поручни подъемника.
— …Вот такая история. Поучительная, не правда ли? — закончил Кланч и поднялся.
…Когда они вышли на нужный уровень, Ник молчал. Он приказал себе не произносить больше ни слова.
Они потеряли слишком много времени. Чтобы хоть как-то наверстать упущенные минуты и сократить путь, Ник потащил Кланча через узкий коридор энерговода.
Станцию основательно трясло. Пол норовил выпрыгнуть из-под ног.
«Хорошо, если вырубит гравитацию, — подумал Ник. — Тогда можно будет этого монстра просто тащить за собой за лямку от штанов». О том, чтобы пытаться сейчас толкать или тянуть полтора центнера философствующей массы, не могло быть и речи.
Впереди что-то лопнуло и зашипело. Все! Энерговодам крышка! Надо было быстрее убираться отсюда.
Кланч в нерешительности остановился, и тогда Ник, обернувшись, высказал тому все, что накопилось за время перехода.
Кланч поднял было руку, чтобы почесать в затылке, но в это время сзади раздался хлопок и их окатило жаркой волной: коридор пылал.
Ник что-то кричал и пытался сдвинуть с места неподъемное тело.
Кланч вздохнул, расчехлил свою циновку и сел.
— Нам надо спасаться, — сказал он.
Ник мучительно закатил глаза.
— Когда грозит смертельная опасность, — начал Кланч, — мы вспоминаем старую легенду о воине и ста чудовищах…
Пот градом катился с их лиц. Становилось невозможно дышать. А Кланч размеренно продолжал свою историю. И тогда Ник понял: им не успеть.
Конечно, если не бежать во всю прыть. Но никто никогда не видел бегущего анча.
Решение пришло от отчаяния.
Ник дослушал Кланча, степенно кивнул, погасил искры, тлеющие на рукаве комбеза, и заговорил:
— А теперь, Кланч, послушай мою притчу по этому поводу. Когда-то люди не умели бегать. Но однажды, давным-давно, в Древней Греции — это на Земле, при городе Марафоне, — произошло великое сражение с темными силами. И чтобы победить в этом сражении, одного воина послали за подкреплением. Он шел бы за помощью несколько дней. Но тогда люди потерпели бы поражение. И этот воин сказал себе: надо бежать. И побежал. И добежал до Марафона за несколько часов. И научил бегать других воинов. И подкрепление прибыло вовремя. Люди победили. И с тех пор умеют бегать…
Ник никогда не отличался богатой фантазией. Нельзя сказать, что подобный блеф был его коньком, потому он особо не рассчитывал на успех задуманного.
Но Кланч слушал вдумчиво и кивал. Шерсть на его голове и плечах тлела, противно тянуло паленым.
— Так вот, — задыхаясь от дыма, продолжал Ник, — однажды один анч тоже не успевал. Он не успевал спасти человека. И он побежал. Это был первый анч, который научился бегать. И первый анч, спасший человека. И после все анчи рассказывали друг другу притчу про этого храброго анча.